— Отличная подсечка, — голос хрипел, прорываясь через сбитое дыхание.
— Это не подсечка. Я ранила тебя в бедро.
И тут разрывающая тело боль резанула так, что парень завопил не обращая внимания на стоящую над ним воительницу.
— Стас! Вытаскивай меня! Чёрт побери! Разорви контакт!
Но ничего не происходило. Кровь хлестала на ковёр, голова мутилась, а обе Вероники застыли словно статуи.
— Он тебя не слышит.
— Что? Какого хрена?! — Даниил из последних сил посмотрел на сидящую на троне.
— Я экранировала эту часть домена. Да, я и такое умею. Так что твой Стас тебя не слышит. А тебе очень больно?
Израненный гость не ответил. Кровопотеря лишила тело остатков энергии, и молодой человек замер, уставившись остекленевшим взглядом в потолок.
— Слабоват кавалер. Но будем считать, что для первого раунда ты держался прилично. А теперь вставай!
Зрение Даниила тут же прояснилось. Он обнаружил себя хоть и лежащим, но совершенно невредимым. Вероника по-прежнему восседала на троне, а вот её копии в зале уже не было.
— Ну и шуточки у вас, миледи, — откашлявшись пробормотал рекламный агент.
— Именно, что шуточки. А тебе было страшно? — спросила столь буднично, словно произнесла ничего не значащую дежурную фразу.
Даниил хотел было съязвить, но интуиция тут же подняла вой. Молодой человек мигом отмёл всякую браваду и как на духу подтвердил:
— Да. Было страшно. Я впервые погружаюсь с полным комплектом болевых ощущений.
— Впервые? — Вероника удивлённо склонила голову, — Странно…
— Ничего странного. Кому понадобится делать себе больно в виртуальности? В жизни и так хватает боли.
Эта банальная истина по какой-то непостижимой причине ввергла девушку в глубокие раздумья. Она несколько минут молчала, не обращая внимания на сидящего на ковре гостя. А Даниил, придя в себя, осторожно изучал зал, и пытался предугадать, чего стоит ждать от дальнейшего общения. Неожиданно хрипловатый голос Вероники нарушил ватную тишину:
— А как ты думаешь, с кем сражаться сложнее всего?
Даниил удивлённо хмыкнул:
— Ну, это смотря…
— Сложнее всего с собой! — почему-то выкрикнула девушка.
И в то же мгновение через раскрывшиеся двери в зал вошёл… Даниил.
Сидящий на ковре начальник рекламного отдела не мог поверить в происходящее. К нему, размеренной походкой, держа в руках меч со щитом, шёл он сам. Но это была вовсе не копия сидящего на ковре человека. Даниил расширившимися от ужаса глазами смотрел на себя прежнего. Эта худая нескладная фигура до сих пор маячила в его снах, а копну вечно неухоженных патл он каждое утро старался разглядеть в зеркале…
Даниил, застыв от удивления, наблюдал за приближением себя, каким он был до аварии. Это выглядело настолько невероятно, что молодой человек даже решил проморгаться. Но ошибки не было. “Господи! Да ведь это точно я! Но… откуда мой облик известен Веронике?..” Додумать эту важнейшую мысль не получилось. Вошедший атаковал куда стремительнее клона Вероники.
Бой закипел. Только сражаться в этот раз оказалось намного труднее. Копия прежнего Даниила искусно наносила ранения. И каждая последующая рана оказывалась болезненней предыдущей. Спустя пару минут рекламный агент рухнул на колени, не в силах продолжать битву. А его оппонент, как заправский гладиатор, смотрел на хозяйку представления. Вероника не заставила себя ждать:
— Не думала, что ты такой неумеха. Ладно! Я сейчас замедлю его. Но имей ввиду: выйти отсюда ты сможешь только убив его.
В тот же миг раны исчезли, тело наполнилось силами. Даниил вскочил как ни в чём не бывало. В этот раз бой шёл совсем в другом ключе. И хотя клон Даниила по прежнему превосходил в мастерстве, зато значительно уступал в скорости. Не прошло и минуты, как Даниил обезоружил его. Теперь уже противник лежал на ковре с прижатым к горлу клинком.
— Отлично! — донеслось с трона, — А теперь прикончи его!
Сделать это оказалось совсем не просто. Даниил смотрел в собственные глаза и не мог отделаться от мысли, что сейчас ему хочется вовсе не покинуть домен безумной Вероники, а вернуть это родное тело себе. А уж убить… Молодой человек выпрямился, отбросил меч и медленно, чеканя каждое слово, проговорил:
— Я не буду убивать его.
— Неужели? — насмешливо уточнила Вероника, — А если так?
Боль раскалённым прутом пронзила внутренности. Даниил закричал так, что загудели витражи. Тело несколько секунд корчилось на полу рядом со свой копией. Но боль отступила. Девушка легко выпорхнула с королевского трона и подбежала к лежащим.
— Больно было?
— Ты ещё спрашиваешь? — прохрипел Даниил.
— Теперь убьёшь его?
— Нет!
— Нет? Экий ты странный. Я же могу сделать ещё больнее.
— Неужели?
Об этом вопросе молодой человек очень сильно пожалел. Боль была столь всеобъемлющей, что казалось должны взорваться все нервные клетки. Даниил даже представить не мог, что с ним происходит. Может его окунали в кипяток, а может сдирали кожу. Не было сил даже на крик. Лишь из орбит лезли налитые кровью глаза, да из горла вырывался хлюпающий хрип.
— Ну, как?
В этот раз прийти в себя молодому человеку было гораздо сложнее. Он долго лежал молча, пока уставшая ждать девушка не начала взбадривать его пинками.
— Ну, что? Готов его убить? Я ведь могу ещё лучше стимул придумать. Намного больнее этого!
Даниил лишь помотал головой.
— Ты очень скучный. Но это как раз не удивительно. Занятно другое.
— Что? — промычал рекламщик.
— Что ты всё же смог ко мне прийти. Меня это очень радует! И прости за неприятные ощущения.
Девушка наклонилась и звонко поцеловала совершенно сбитого с толку гостя.
Глава 11. Подарок Златы
Даниил дрожащей рукой стянул шлем, осторожно положил на стол и только после этого заметил стоящего на пороге техника.
— Ну, чего уставился? — недовольно буркнул хозяин кабинета.
— Ты бы вытерся, что ли.
— А? — мысли ворочались вяло, нервное истощение от издевательств Вероники проходило не так быстро, как хотелось.
— Ты мокрый как из душа. Не чувствуешь, что ли? Проверь свои датчики, — Стас бесцеремонно схапал шлем, — Надо и его проверить. Он хоть и герметичный, но кто знает.
— Забирай, — вяло согласился Даниил, — Вряд ли в ближайшее время он понадобится.
— А что произошло? — спохватился Стас, — Вы как в эти развалины зашли, так сигнал сразу пропал.
— Что произошло… — медленно повторил Даниил, внутренне содрогаясь от воспоминаний, — Эта психованная вывернула мне кишки. Не знаю, как не сдох от шока.
— Твоё тело этого бы просто не допустило, — весомо заявил техник.
— Неужели? А мозг? Или на повреждения психики вам наплевать? — рекламщик мигом сорвался на крик.
Стас едва слышно выматерился и, не глядя в глаза друга, пробормотал:
— Вот чуяло моё сердце, что тебя надо было сразу отключать.
Даниил вытащил из заднего кармана брюк большой клетчатый платок и начал методично протирать шевелюру.
— Слушай, я тут подумал. Бог с ней, с этой Вероникой. Ведь у других детей есть нормальные родители?
— Родители? Не у всех. У большинства они давно умерли, — Стас непонимающе захлопал глазами, — А что?
— Ну, пусть не родители. Но есть же опекуны. Так? Почему они не могут принять решение об извлечении детей? Со взрослыми всяко проще договориться.
— Увы, по закону эти дети давно совершеннолетние. И должны сами принимать решение.
— Что? Нет! — возмущение закипало в душе рекламного агента всё сильнее с каждой секундой.