— Бесполезное барахло! — выкрикнул дух прямо за спиной.
Я подпрыгнул и от неожиданности попытался полоснуть недруга ножом.
— Ты еще завизжи как это тело! — указал я на хлорка.
— Если бы не я, визжал бы ты, раздираемый толпой на части, червь!
В очередной раз устраивать спор я не желал, поэтому развернулся и отправился дальше вниз. Как правило, в низинах может попасться ручей, на который я всевозможно надеялся.
Разом как-то подотпустило, в ногах и теле чувствовалась усталость, но ей я благополучно сопротивлялся. А что со спиной? Я запрокинул руку и провел по тонкой дёрганной полоске — вроде не болит… И не глубокая, как показалось в момент удара. Это хорошо, может заживёт быстрее, во всяком случае надеюсь яд на их когтях действует не смертельным образом.
Соблюдать хоть какое-то верное направление я не мог потому, постоянно оборачиваясь, я спускался зигзагом вниз. Неспешный шаг и размеренное дыхание окончательно восстановили мое состояние и я задумался о временной аномалии. Вернее сказать, я бы задумался, будь у меня какие-то нитки для размышлений. Кроме того, я же зарезал хлорка благодаря происходящей вокруг меня вакханалии. Если такое случится еще раз, заранее подумаю уйти с траектории удара или в данной ситуёвине направлении полета. Зацепиться не за что… Замедлять время или ускоряться? Такой способности я как-то за собой не замечал и приписывать себе заслуги ситуации — не собирался. Потом попробую разговорить Обезьяка, но в более спокойной обстановке. Желательно за стаканчиком пивка! Тут же есть пиво? Или может самогонка? В общем, за чем-нибудь хмельным и горячительным. С такими мыслями я брёл по вновь спокойному лесу и уделял внимание однотипным пейзажам, не забывая вглядываться в особо крупные насаждения и замирать при новых для меня звуках животных. Исполосованную спину отпустило полностью часа через три, неудобства я больше не ощущал.
К обеду я набрёл на косую лужайку с некоторым количеством знакомых мне плодов. Костяника? Похоже она… Я взял одну попробовать. Не ошибся! Около получаса я на карачках ползал по траве и пытался выудить и закинуть в рот каждую ягодку и не успокоился, пока полностью не зачистил объект исследования.
Незаметно для меня спуск закончился вместе с еловыми деревьями и теперь я топал по мягким иголкам сосен.
— Обезьяк? — окликнул я.
А в ответ тишина… Опять зараза улетел куда-то. На самом деле я еще раз наивно попытался бы выудить у него информацию о направлении, хотя вряд ли получил бы желаемый результат.
— Топ-топ… — донеслось откуда-то с ветвей.
Я поднял голову. На меня смотрела жирнющая сова.
— Не спится, пернатая?
— Уху-уху.
— Вот стать бы мне тобой на минуту и подняться в воздух… Посмотреть что куда и спасибо. Или ты взлети и дай мне глянуть твоими глазами…
Сова посмотрела на меня как на идиота и ее глаза, казалось расширились еще больше. Я что, с животными говорить теперь умею? А затем… Затем она угукнула, обосралась и улетела.
— Ага, спасибо…
Только задумайся о вечном…
Что-то журчит или мне показалось? Отдалённому звуку воды я был нескончаемо рад. Главное, чтобы она была в досягаемости и условно безопасна. Я прислушался еще раз и с тройным азартом затопал на журчание.
— Если сейчас окажется, что это не вода, а кто-то настолько звонко испражняется, я подойду и всеку… Подойду, выскажу и всеку. И пускай это будет стая хлорков на фестивале обоссанства, подойду и разъебу!!! — причитал я.
Муравейник, гриб, дерево, гнилое дерево, бабочка, падающая шишка, опять муравейник… Идти пришлось не мало, но результат меня порадовал вопреки ожиданиям. Передо мной проходила бурная, не очень широкая река! Я потратил толику времени на осмотр и подошел к берегу. Ничего необычного… Потрогал — ледяная. С обеих сторон река терялась где-то в лесу, петляя между деревьев с крохотными островками на себе самой. Пожалуй я заслужил десять минут на отмыться и попить. К слову, своим омовением я и занимался.
Удовлетворившись результатом я вышел из воды и увидел таки снизошедшего до моего присутствия Обезьяка. Тот вылетел из-за дерева и с многозначительным видом стал ждать меня.
— У тебя синдром молчания? Или обет? — докопался я до него.
— Течение должно рано или поздно привести к городу или деревне. — глухо ответил тот и отвернулся.
— Тем я заняться и собирался! Ты бы еще у ворот в город вылез и сказал: "это город!"!
Не, ну специально же бесит!
Вообще, несколько часов назад я был преследуемый стаей заблудившихся хищников, а три минуты назад уже плескался цаплей. В очередной раз замечаю, что отпускать начинает слишком быстро.
Выгляжу я сейчас чистым, но рванье на мне способствовать цельному образу нормального человека отсутствовало. Хотелось бы больше, но где бы раздобыть…
Сейчас я решил направиться вдоль берега, все же шанс расположения поселения по ходу реки очень велик. Хотя, может и наоборот стоит вверх по течению, тут не угадать.
Вовремя спохватившись, я вытащил с рюкзака бурдюк и наполнил горной водой. Теперь в путь.
Дорога шла своим чередом, несколько раз на моем пути встречалась живность в виде зайцев и белок, но поймать их я так и не смог. Хищников я пока не наблюдал и желания у меня не возникало — отбиваться нечем. В некоторых местах из реки поваленные деревьев, мешая нормальному ходу течения, река тут буйствовала и кипела, но противопоставить корягам ничего не могла. Воздух чистый, свежий… Мои легкие с удовольствием заглатывали в себя порцию за порцией довольствуясь количеством и качеством, сюда бы на шашлычёк в будущем…
Киллометров через пять с другого берега ко мне вышел здоровенный хомяк с помесью енота и вылупился в мою сторону. Жирный, круглый как колесо и с грибом в каждой лапе. Я ему помахал рукой, а в ответ тот почему-то взбесился и кинул в меня гриб, который не пролетел и половины реки, плюхнувшись в воду. Хомяк что-то запищал на своем богатырском и раздосадованно начал кружиться по берегу.
— Теперь будешь знать, пушистый, а то гляди какой агрессивный нашёлся! — крикнул я зверьку. — Ещё найдешь, анарексией не страдаешь!
Зверюга начала вопить пуще прежнего и пульнула в меня второй гриб. Осознав потерю второго деликатеса, тот, мне кажется, потерял смысл жизни и плюхнулся на спину, не подавая признаков жизни. Помочь ему, что-ли?
Я отошёл от берега и нашел громадную сосновую шишку, орехов там нет, но как подарок сойдет. Вернулся к реке и кинул в хомяка переростка свою находку. Реакция отсутствовала…
— От горя сдох. — заключил я.
Я отвернулся, чтобы поискать способ реанимации животного, а именно я искал взглядом какой-нибудь грибочек, чтобы как-то возместить потери хомяка. Ничего путного разглядеть не получилось и я снова решил отправиться на поиски в лес в лес, как в голову мне смачно впечаталось что-то твердое.
— Твою мать! Больно то как! — завопил я и развернулся.
Моя огромная шишка валялась у ног, а наглой животины на месте уже и след простыл. Совсем ничего, одни следы, подтверждающие его недавнее присутствие.
— Жопа ушастая! Увижу — придушу! — крикнул я в пустоту, болезненно потирая затылок.
Хватит задерживаться на одном месте, пора топать дальше. На последок я все же подобрал шишку и снова перекинул на другой берег. Пускай себе оставит, гадёныш…
Я развернулся и пошел вдоль течения, тут с направлением не ошибёшься. Секунду спустя с начала моего движения в воздухе раздался свист и шишка в очередной раз прилетела мне по черепушке… Я с реакцией гепарда подобрал было снаряд и развернулся, чтобы метнуть в обидчика, но пушистая цель уже скрылась в кустах.
— Придушу… — процедил я сквозь зубы.
Лес начал редеть ближе к ночи, за это время мне еще дважды прилетало в голову шишками меньше прежней, но я стоически терпел издёвки пухлого зверька, если это был он.
Так же мне пришлось перебраться на другой берег, ибо на моем пути возникла неожиданная преграда в виде грязевых булькающих луж. Подходить, а тем более пытаться перебраться через них я себе запретил на корню. Веяло от них чем-то… живым. Так что пришлось вернуться на пару сотен метров и перебираться по недавно перегородившему путь реке дереву. Странно, что без казусов…