Сейчас же я поднимался вверх. Хвойные иголки плавно переходили в зелёную травку, возможно я даже видел несколько заросших тропинок, но если так, то по ним не ходили уже слишком давно. Приближаясь к вершине холма на широченном дереве на честном слове висел разваливающийся шалаш. И было крайне приятно осознавать, что здесь когда-то проходили люди. Я даже залюбовался кривой постройкой, но вовремя опомнившись посеменил наверх. Темнеет слишком быстро и надеюсь сейчас я выйду к людям. Или же за холмом будет простираться лесное продолжение, великолепие которого сидит уже в печёнках со своими хлорками и сбрендившими жирнвми хомяками. Одно другого лучше…
Леса больше не было. Теперь я видел зелёные луга и ту же реку круто сворачивающую вдоль леса. Но самым важным стало другое событие — в мое поле зрение уперлась старая, забытая всеми богами деревня с чудом сохранившимся мостом и косыми избами. Но и то не главное, ведь почти в центре бывшего поселения стояла одинокая, кривая, но целая халупа, с приоткрытой дверью, за которой спокойно танцевал свет от огня.
— Не может быть… — успел сказать я.
На этом моменте мое сознание начало стремительно покидать меня и как-то странно я начал сближаться с землёй, которая совсем недавно находилась под ногами. А боль в голове я ощутил лишь очухавшись.
Глава 12. С тропинки на дорогу
Потеря сознания, веревки на руках, залитые глаза, запыленный сарай, знакомство с Марикой, мешок на берегу, ад под ногами, разлетающиеся на части рыбаны и стена пламени, несущая смерть — все это про меня.
От кончины отделяли секунды, ревущее торнадо неумолимо приближалось, а я жалким куском валялся на земле и смеренно ожидал свою участь.
Сколько всего произошло, сколько боли впитано, страхов, потерь, находок… Сколько завораживающих пейзажей я видел, которые не сравнятся по своей масштабности с любой голливудской картиной. Хотелось, чтобы сейчас декорации упали и все затихло. Чтобы из-за старательно спрятаных кулис повыбегали постановщики и окружили меня в овациях, затем добродушно помогли встать, поблагодарили за превосходно сыгранную роль и увезли меня домой, в свою комнату, к звонку телефона, с которого все началось. Я бы собрался, прошел через парк, выпил бы с Валей кружку кофе перед встречей выпускников. Без происшествий, с добродушными улыбками присутствующих, пускай эти улыбки будут наигранными и неискренними, главное — их присутствие.
Я улыбнулся. Улыбнулся и поднялся на ноги перед безграничным потоком огня. Широко раскинул руки и сделал шаг ему навстречу. Пускай примет меня, как долгожданного гостя, чем я предстану перед ним в роли забитой шавки. Я закрыл глаза и постарался прочувствовать каждое мгновенье, что оставалось в моем распоряжении. Не просто так… Я должен знать кем являюсь и огонь должен знать тоже самое!
— Я принимаю тебя! — крикнул я. — Знаю, кем я рождён! Принимаю себя! — я открыл глаза. — Имя мне, — шаг навстречу. — Дариус!!!
Стена пламени на секунду запнулась, показалось мне, сжалась, и в момент, когда я должен был превратиться в пепел — расступилась и образовала тонкий коридор внутри себя. Я был внутри, я видел ее внутренности, чувствовал его первородную мощь и понимал, что сейчас, именно в эти секунды, всё концентрированное скопление мощи и величия решило сохранить мне жизнь.
Торнадо исчез, впитался обратно в землю за несколько мгновений, оставив после себя выжженую землю, с участком зелёной травы в своей сердцевине. Сознание уступчиво покинуло меня и отзывчиво отправило меня в долгожданное забытие.
Я очнулся уже на рассвете, с затёкшими конечностями, терзающей ожогом рукой и абсолютно разбитым состоянием души и тела. Я чувствовал себя абсолютно опустошённым и казалось никакая радость этого мира не способна вернуть в мою жизнь прежние чувства. Какие? Я и сам не знаю, наверное, ощущения самого протекания времени на моей нитке судьбы.
Но рано или поздно все приходит в равновесие и спустя несколько минут я почувствовал себя лучше. Кратковременная депрессия отступила и позволила подняться на ноги.
— Очнулссся, червяк!? — кто-то зашелестел на знакомом языке.
— Обезьяк? — Угадал я. — Ты вернулся? Где тебя носило? Ты же мог предугадать этот пиздец! — накинулся я на полупрозрачную ящеро-обезьяну.
— Следи за своим языком! Если меня не было, значит я отстутствовал! — многозначительно парировал он. — Ты все время задаёшь не те вопросы, Дариус!
— А у меня было время подумать о нужных!? Где ты был? — Я подошел к нему вплотную и заглянул в глаза. — Не забыл, что я — твоя единственная возможность обрести тело? А ты, сучара, бросил меня в самый нужный момент!
Обезьяк отлетел на несколько метров и подозрительно съежился.
— Хм… — в задумчивости "плавал" Обезьяк из стороны в сторону.
— Если есть, что сказать — говори. — потребовал я.
Обезьяк замер на месте и повернулся в мою сторону. Некоторое время он продолжал многозначительно хмыкать, и наконец, определившись с мыслями начал:
— Не спорю… Если сгинешь ты, то и от меня не оссстанется ничего. Я просто исчезну из этого мира как живое существо. Видеть меня можешь только ты, за исключением некоторых второстепенныххх осссоб… Я потерял память о большей части своего прожитого времени и в этом виноват я сам. — он замер. — Но многое осталось при мне… Будто… Будто я потерял свое настоящее лицо, свой выращенный на сопутствующей жизни характер…
— Обезьяк, не заставляй догадываться, сейчас не время и не место, что ты хочешь сказать?
— Понимаешь, я не помню себя прежнего. Нет, я был определенно одним из самых могущественных существ, но сейчас от меня осталась лишь толика былого. Повторюсь, я не помню себя прежнего. Сейчас я осознаю, что пока я сидел в своей норе, мир вокруг менялся. Менялись люди, менялась история, которая наскучила мне несколько веков назад. И менялась она по накатанной вниз.
Я поднял брови в немом удивлении и выражение на моем лице не осталось незамеченным. Обезьяк продолжил: — Да, я очень древнее существо… был. А сейчас… Сейчас меня интересует вокруг абсолютно все, что происходит. Даже пожираемое червями яблоко вспыхивает интересом в голове! Еще я наблюдал за процессом спаривания мух, прямо на куче чьих-то говен! Очень занимательно, моя прелесть, очень занимательно…
— Ты мне кого-то сильно напоминаешь, Обезьяк… Но с этим как-нибудь потом. Позволь спросить тебя: А когда это ты видел яблоки? — я прищурился.
— А… Да у реки, что мы проходили, росло целое дерево с плодами, а что? — заинтересовался дух.
— Понимаю, жрать тебе не по состоянию, но я то… Я, мать твою, поглотил бы тонну тех яблок! Я живой, сука! Я кушать хочу! — я начал топтать обугленную траву, поднимая столб пыли.
— Оу… Эта да… Как-то неловко получилось… — попытался извиниться он.
— Проехали, черт тебя дери… — я выдохнул и добавил: — Давай слегка покороче? Желание глаголить у меня сейчас нет.
— Я видел вчерашнюю ночь. Здесь было немного жарковато? Не отвечай, я не об этом, ведь устроил этот карнавал смертельного пламени я! Ну и каким-то чёртом высунула нос вода… — небрежно бросил он.
— Че!? Это был ты? — почти по слогам произнес я, — Ты совсем ума лишился, куча эктоплазмы херова!? И… И… — я запнулся, — Вообще, каким образом у тебя это получилось, если даже шишку подобрать с земли для тебя равносильно квесту мирового уровня! — наконец я сорвался на крик.
Сейчас я хотел взять этого ублюдка за шкирку и топить в реке, пока тот не начнет извиняться, а затем принять извинения и ждать пока захлебнётся.
Пришлось злость потушить. Я прекрасно понимал, что во-первых мне это не под силу, а во-вторых я еще не узнал на кой хер он все это придумал. — Хули пялишься!? Отвечай!
— Понимаешь, люди на планете раньше имели свою собственную силу, имели внутренние резервы и умело пользовались ими, пока в мир не пришли эти мерзкие кристаллы. Теперь весь мир построен на одних лишь кристаллах… Взять Салитонию: жители настолько обленились, что даже уснуть не могут без помощи какого-нибудь камешка. Военные действия, политически значимые события… Ими пользуются учёные, ими учат в школах и академиях, с помощью них строят защиту городов и замков, да даже уличные фонари зажигают с помощью "всемогущих" кристаллов! — попытался сплюнуть Обезьяк, но вышло у него — так себе.