– Личные вещи Гахена.
Уверен, протяни я ему стакан, прямо через экран, минуя миллионы разделявших нас километров, он удивился бы куда как меньше. В конце концов, есть же технологии, они развиваются, так почему бы и нет? Но эти мои слова, сказанные совершенно будничным тоном, заставили Туринка натурально окаменеть.
И да. Тот самый стакан, а лучше целая бутылка, оказалась бы ему сейчас ой, как кстати.
– Вещи Гахена? – Осторожно повторил он мои слова, тщательно выговаривая каждое:
– Сэм? Ты ничего не… Не путаешь? Гахен сгинул.
– Да, – киваю, приподнимая стакан: – Помянем! Он был настоящим солдатом искусства! И погиб на боевом посту – за мольбертом! Дай и нам, Творец, такую смерть!
Судя по вину Турнинку такая перспектива ой, как не нравится, и он напряжённо кивает, на сводя с меня взгляда. Вернее сказать – с моей бутылки.
– Так… Ты что-то нашёл? – Осторожно спрашивает он, когда она опускается на стол, а я принимаюсь занюхивать пойло рукавом. Должен заметить, что после очередного глотка комбез стал пахнуть вполне достойно – в моей голове забродили, зашептали мысли немедленно послать и эксперта, и Гахена подальше и срочно сообщить миру о такой мировой закуске, как именно этот рукав.
– Ммм… Да, – приложив немалые усилия отгоняю эти мысли прочь: – Я нашёл тот астероид… Ну… Где он «Корни» писал. Да, – цепляюсь руками за стол – палуба ощутимо кренится, отчего я морщу лоб – что за хрень… Я же говорил пилотам висеть ровно… А они что творят?!
– Что… Что ты там нашёл? Сэм? – Лицо эксперта занимает весь экран, так ему не терпится услышать ответ, и я не оставляю его жажду без награды:
– Всё! – Исчерпав остаток сил в этом коротком ответе, проваливаюсь в черноту, едва успев ткнуть пальцем в кнопку прекращения связи.
Очнулся я в мед отсеке и первый, кто показался мне на глаза, был, конечно же Никер. Наш эскулап.
Похмелья, и всех обязательных тому симптомов не было.
Сев на койке, я осторожно помотал головой, но ни тошноты, ни головокружения, ни головной боли, просто обязанной сейчас доминировать в моём теле – ничего подобного не было и близко.
– Однако, – я с уважением посмотрел на врача: – Док! Вы превзошли самого…
– Детоксикация, очистка и переливание крови, – принялся он загибать пальцы, буравя меня неприятным взглядом: – Насыщение тела…
– Док! – Соскакиваю на пол: – А хочешь – я тебя поцелую? Это же чудо! После такой дозы я помирать собирался, а вы, ну док! Супер!
– Капитан, – его взгляд смягчается – видно, что мои слова пришлись по душе: – Настоятельно рекомендую впредь воздержаться от подобных возлияний. Я понимаю, что ради дела, – выставив вперёд руку, он не позволяет мне защититься: – И мы все, ваш экипаж, это ценим. Но всё же, Сэм! Нельзя так насиловать свой организм. Даже ради такой высокой цели. Не знаю, религиозный вы человек, или нет, – пожимает он плечами: – Но запомните, словно это заповедь – нельзя столько пить! А тем более – без закуски!
– Док, – натянув комбез, поворачиваюсь к нему: – Как вы думаете, куда я попаду, если буду соблюдать все заповеди?
– В рай?
– В Раю я уже был, еле вырвался, – криво усмехаюсь, припоминая ту самую тюремную планету: – Сказать куда?
– Куда?
– В заповедник! Туда все, кто заповеди соблюдают, попадают.
За то время, что Никер приводил меня в порядок, Туринк звонил раз семь. И всё, как вы понимаете – безответно. Зато, когда я появился на его экране при восьмой попытке, наш эксперт едва не разрыдался от счастья.
– Ты как, Сэм? – Тоном заботливой мамаши проворковал он, внимательно разглядывая моё изображение: – Обошлось, – с явным облегчением констатировал он, не найдя на моём лице ничего такого, должного обозначить моё плохое состояние: – Ты хоть закусывай, – продолжил он и я мысленно взвыл, готовясь услышать очередную лекцию о вреде пьянства.
Нет, так дело не пойдёт. Беру инициативу в свои руки.
– Ближе к делу, Симил.
– Да, Сэм, конечно, – он покладист, как… Я даже не знаю с чем сравнить его состояние, слишком оно позитивное: – Так… что ты нашёл?
А нашли мы много.
Наверное, стоило бы поставить слово нашли в кавычки, но, судите сами – в моём рассказе, в том, который я скормил Туринку, не было и капли вранья.
Да-да, именно так – правда, и ничего кроме неё, родимой.
Мы, действительно, нашли заброшенную шахтёрскую базу, покинутую в те самые годы, когда наш дорогой Гахен творил свои шедевры.
Мог он там быть?
А кто ж его знает. Этих баз – море. Чуть-чуть раскопок в архиве и пожалуйста, выбирайте любую. Вот мы и выбрали парочку – из числа тех, что были подальше от обитаемых мест.