– Ваш бродь, может, караул выставить? – подал голос из темноты старшина.
– А? Что? Караул? – встрепенулся задремавший было офицерик. – А можно бы и выставить. Да пусть его. Измотались нынче все, пусть отдыхают. Вот как ближе к неприятелю будем, тогда…
Голос подпоручика становился все тише, слова произносились все протяжнее, и, наконец, он затих, окончательно погрузившись в сон. Григорий шумно вздохнул, то ли сетуя на эдакого нерадивого командира, то ли жалея его, еще практически мальчишку.
Уже проваливаясь в сон, Денис будто бы почуял еле заметный запах дыма…
Долгий шестой день
На заре попаданца растолкал Тимофей.
– Собирайтесь быстро, но тихо, – говорил он новобранцам, – и смотрите, чтобы на ходу ничего не бряцало.
Осмотревшись, Денис не заметил ни старшины, ни Михаила. Подпоручик стоял под дубком и напряженно всматривался в сторону оврага.
– Что-то случилось? – шепотом спросил у находящегося рядом Фимки.
– Ночью вроде как дымком потянуло, – начал объяснять тот. – Старшина послал Михаила проверить. Тот впотьмах добрался только до склона. Говорит, дым снизу поднимается. И голоса оттуда доносятся. Не наши голоса, не русские. Вот, чуть забрезжило, они со старшиной и пошли разведать, что за тати по ночам в оврагах хоронятся.
Отхлебнув из фляжки глоток неприятно теплой воды, Денис начал собираться, тщательно подгоняя амуницию. Следуя негромкой команде Тимофея, загнал в поясной патронташ картечные патроны и приладил штык на ствол.
– Идут, кажись, – подал голос кто-то из новобранцев.
Меж частыми стволами деревьев мелькала одинокая фигура. То был старшина. Из его объяснений подпоручику следовало, что на дне балки расположились невесть откуда взявшиеся османы числом около дюжины. Впрочем, османов ни Григорий, ни Михаил доселе не видывали, как и не слыхивали их языка, но по красным колпакам на головах предположили, что это были именно они. Оставив Михаила наблюдать за вражинами, Григорий вернулся доложить подпоручику.
Подпоручик, выслушав доклад старшины, впал в ступор. Никак не ожидал он такого скорого контакта с врагом. Казалось, что до фронта еще очень далеко, и находились они в глубоком тылу. А оно вона как повернулось-то.
– Как же такое может быть-то? – удивленно бормотал он. – Как же они сюда прошли?
– Похоже, то не гром вчера мы слышали, а звуки боя, – предположил Тимофей.
– Какого боя? О чем ты, солдат? – запротестовал юный офицер. – До границы с Османской империей, почитай, полтыщи верст. Разве ж могут они так быстро продвигаться? А хоть бы даже и без боев, и то так быстро невозможно.
– То ежели по тракту. Напрямки-то гораздо ближе. Коли без обоза, да малыми отрядами… – рассудил старшина и вернул подпоручика к насущной проблеме: – Так что делать-то будем, вашбродь? – Но, видя растерянность на мальчишеском лице, предложил сам: – Думаю, негоже врага отпускать. Это, скорее всего, их разведка. Надоть тут их всех и положить. А коли удастся кого живьем взять, то и допросить.
– Как же допросить-то? – удивился Тимофей. – Они же турки. Русского языка не разумеют.
– Коли разведка, то должны разуметь, – уверенно произнес Григорий. – Ну так как, ваш бродь?
– Я полагаюсь на ваш опыт, старшина. Предлагайте ваш план, – вдруг сказал подпоручик, после чего поджал нижнюю губу, вероятно, пытаясь придать лицу решительный вид.
– Мой план? – переспросил от неожиданности Григорий. – А, ну дык это…
Пока новобранцы заканчивали подгонку амуниции, старшина что-то объяснял подпоручику и Тимофею, сопровождая свои объяснения активной жестикуляцией. Денис прислушался, пытаясь разобрать о чем толкует старшина, но тут у него над ухом раздался хруст, показавшийся невероятно громким даже несмотря на то, что вокруг уже вовсю щебетали проснувшиеся птахи. Это Фимка принялся грызть сухарь, перемалывая его крепкими зубами.
– А чо? – среагировал он на выразительный взгляд Дениса, – Оно хоть так, а то, вовсе-то не позавтракамши негоже.
Вот Тимофей отстегнул от ружья штык и сноровисто покрутил его. Григорий что-то еще сказал подпоручику и пошел в направлении лога. Тимофей двинулся следом, оставив ружье и ранец под деревом.
– Та-ак, слушай мою команду! – громким шепотом проговорил подпоручик, и указал на Семена: – Ты, как тебя?
– Стогов Семен, ваш бродь, – вытянулся тот.