Еще до захода солнца курсанты разбили лагерь, сам штурм был назначен на раннее утро. Чтобы лишний раз не мандражировать, все свободные от дежурств бойцы приняли специальные успокоительные пилюли. Побудка была мерзкой, снова начал лить дождь и очень сильный дождь, со временем перешедший в настоящий тропический ливень. Для отдельного бойца такая погода посчиталась бы мерзопакостной, а для планируемого мероприятия являлась поистине шикарным подарком. Алекс быстро влил в себя кофе из термоса, залили туда еще вечером, закинулся тонизирующей таблеткой и побежал в голову лагеря. Там должно было состояться последнее совещание.
Командиры отделений и разведчики уже собрались и оживленно обсуждали полученные от сержанта Сопата снимки. Сейчас он сыграл роль приёмника от разведывательного спутника, и довольно осклабившись, стоял в сторонке, краем уха вслушиваясь в разговор своих учеников.
Алекс пробежался глазами по снимкам, отметил для себя пару интересных моментов и теперь выслушивал идеи Планта по штурму. Предложения были вполне дельными, но Карт все-таки поднял руку. Комотд первого с неохотой дал разведчику слово.
— Роберт, я только собирался обратить ваше внимание на одну пропущенную вами деталь.
— Да? — теперь уже все с интересом уставились на разведчика второго отделения. Карт уже не раз показывал, что к его словам стоит прислушиваться.
— Видите вот эту темную щель и через сто метров еще одну, и вот здесь то же самое.
— И что это? — с явным нетерпением спросил Плант.
— Это простой как веник коллектор, закопанный в землю. Сюда сливается дождевая вода, а тут она выходит за территорию. Вы ведь заметили, наверное, — с ехидцей в голосе добавил Карт, — что климат тут довольно мерзкий, и сильные дожди дело привычное. Поэтому и коллекторы тут внушительные. Прикиньте их размеры, тут вдвоем можно вполне пролезть и сразу попасть на территорию.
— Это точно они? — задумчиво спросил Стрелков.
— Посмотри всю серию снимков, там отчетливо заметно, что это такое, надо просто совместить их, и дать трехмернику проработать.
— Точняк! — Плант умел шевелиться быстро и четко. — Эти идиоты поставили стандартную номенклатуру, у меня все размеры и чертеж коллектора сразу вышел на сноску. Но наверняка там стоит защита?
— Так для этого нас и учили, такую защиту снимать, — вступил в общий разговор серьезный как всегда Фош. — Да и сам подумай, что с приборами происходит после недели этих проклятых дождей.
— Ну… — Плант оглядел присутствующих, — третья группа пойдет через коллекторы. Первая бьет из всего тяжелого вооружения по радиокомплексу и главной башне, вторая, как и планировали, снимает периметр с северной стороны. Соблюдаем радиотишину до начала штурма. А сейчас давайте по своим, через двадцать минут выступаем. Карт и Кранц идут вперед. Все понятно?
Через три часа все было кончено. Главная башня управления базой, некогда обвешанная антеннами и радарами, теперь выглядела обугленной, как большая головешка. То там, то тут тлели остатки боевых Дронов. А северная сторона периметра выглядела так, как будто по ней прошло стадо мамонтов. Крепко, в общем, ребята поработали. От всей души!
В центре территории базы, на посадочной площадке, о чем-то очень оживленно беседовали сержант Сопат, Плант и работающие здесь техники. Именно они и управляли всей этой машинерией и сейчас явно были недовольны тотальным разгромом вверенного им объекта. Но рейнджеры только вяло отмахивались от местных служак, ведь операция прошла блестяще. Учебные потери не превысили десяти процентов личного состава, а это был достаточно потрясающий показатель. Базу взяли без шума и пыли, как и положено спецназу мобильной пехоты.
Курсанты находились в приподнятом настроении, кто-то сидел, остывая на обломках техники, кто-то в возбуждении прогуливался по разрушенной базе и живо обсуждал перипетии штурма с товарищами, совершенно не обращая внимания на моросящий дождь. Ведь они сейчас победили! Сдали первую часть тяжелого и жестокого экзамена на отлично. А это дорогого стоит!
А сколько их еще будет впереди, таких вот проверок? Ведь им предстоит почти семь лет действительной военной службы в самой воюющей армии этой части Галактики.
Глава 22 403 день Антарктика
Сквозь термозанавес показалась чья-то голова, и через полминуты в снежный склеп ввалился Ларсен. Слегка покряхтывая, он снял с головы тактический шлем, а затем термомаску и, наконец, стал похож на человека. Некоторое время Олд растирал бледные щеки и нос, а потом весело глянул на Алекса.
— Чертов мороз! Сейчас уже глубоко за сорок, а что ночью будет?
Алекс оторвался от планшета с картой маршрута и спокойно произнес:
— Да ладно, сейчас же начало лета. Зимой тут хуже.
— Куда уж хуже, я чуть щеки не обморозил.
— Ладно, не ворчи. Ты же норвежец, северянин.
— Ага, только всю жизнь пребывал там, где теплее.
— Так вроде кто-то из ваших до Южного полюса дошел? Значит, и ты смогёшь, — заржал лежащий в углу Петр Васильев.
— Ага, дойду, только уже сосулькой, — засмеялся в ответ Олд. — Этот чертов холод меня когда-нибудь убьет.
— Не убьет, человек штука крепкая. Мы с Петькой как-то на Тимане работали практикантами, там еще похлеще случилось. Полярная ночь, буран, минус пятьдесят, буксир сломался, аварийный дрон замерз, — Дуб пока рассказывал историю успевал колдовать у плазменной горелки, мешая что-то в котелке. — Есть будешь, викинг?
— А как же? — живо откликнулся Ларсен. — Ну, и как вылезли из такой глубокой задницы?
— Как? Каком! Напялили на себя все, что можно, даже обивку с сидений посдирали. Направление спутник показывал, ну мы и почесали к шахте. До нее чуть больше километра оставалось.
— Туда-то зачем? Там же все обычно роботизировано.
— Ну и что! На Северах в таких местах завсегда аварийный балок стоит. Обратно пёхать почти десяток верст, просто не дошли живыми. Скутеры в такую погоду не летают, а буксир вымерз бы напрочь, если остались ждать спасателей. Вот, значит, идем, не видно ни хрена, холод потихоньку обволакивает, сначала спина начинает мёрзнуть, очень противное, знаешь, ощущение. Потом руки, ноги, задница, идешь и ступней уже не чувствуешь. Я думал все, нам кранты. Ну, и, значит, Иваныч…
— Что за Иваныч? — Алекс поднял глаза от планшета.
— Иваныч? А ты думаешь мы сами что ли догадались, как действовать правильно? Если бы не Иваныч, замерзли на х… — ругнулся Дуб. — Иваныч этим буксиром и рулил, мы на профилактику ехали, фильтры менять на рабочем объекте. Он в гренадерах действительную служил, много чего повидал, ко всему готов был. Да и на Северах поработал, дай бог каждому. Ну, значит, дает он нам по пакету с пайком-самогрейкой, сорвали пломбу, сунули внутрь одежды и малость согрелись. И через пять минут прожектор у шахты увидели. Ох, как мы рванули…! Буквально на адреналине вход открыли, сразу печку на полную мощь включили. И все равно я только на следующее утро согрелся. Хотя какое утро, ночь же полярная была.
— Была история, — Петр уже сидел на спальнике, — тебе тогда два пальца на ноге регенерировали. А Иваныча медики потом списали, все-таки возраст у человека.
Все замолчали. Иван тем временем доварил супчик и стал раскладывать по тарелкам. После тяжелого дня на жесточайшем морозе очень приятно лежать хоть в каком-то подобии тепла и жадно поедать наваристый и питательный супчик. Русские не доверяли стандартным пайкам и предпочитали готовить по возможности сами, обедать-то приходилось на улице под накидками, разогревая термопайки в специальных лотках, а затем моментально забрасывая их в рот, иначе пришлось бы доедать пищу замерзшей, при такой низкой температуре все моментально остывало. После вкуснейшего супчика парни долго гоняли чаи. На сухом антарктическом воздухе при дыхании терялось много жидкости, поэтому обильное питье было обязательным для бойцов отряда. На горелках снег топить приходилось бы довольно долго, поэтому команда вышла из положения изобретательно. Постелив в углублении большой термозанавес, и накидав на него большие снежные глыбы, кто-нибудь из бойцов палил в эту кучу из бластера, используя самый малый разряд. Снег моментально растапливался, и бойцы черпали себе в котелки уже готовую воду и сразу расходились по снежным избам.