Его радовала не столько тема, вызывающая у ягда растерянность, сколько то, что драка с коммандос отходит на второй план.
— Космический социализм. Социализм — это справедливость.
— Ладно, — командор странно посмотрел на Дыбаля, словно тот попал в точку, — давай, оставим разговор про добро и зло, и вернёмся к злости. Эмоции — помеха в борьбе. Они мешают мыслить.
— Не соглашусь. Составляющими злости являются упорство и воля к победе, несмотря ни на что. Чтобы победить более сильного врага, нужно ненавидеть и смеяться над ним. Вы называете противника сверами, или пафосно — Империей Свертц, а мы называем их сверчками. Ставим в один ряд с пауками и гнидами. Этим мы становимся сильнее иорально. У нас другая психология? Сознание животных, получивших способность мыслить? Зато сверчки нас боятся, а Натоотвааль нуждается в «холодной звёздной плазме» — солдатах с Земли, — Дыбаль замолчал, увидев как на экран планшета выползает текст дискрет-шифрограммы, — что-то срочное, судя по маркировке.
Ягд Цкуголь взглянул на экран:
— Разведывательный зонд заметил нечто подозрительное в шар-секторе Н66В01, подсектор 22. Там астероид движется с отклонением от первоначальной траектории из-за непонятного гравитационного воздействия. Ступай на своё место, мы будем прыгать в этот сектор и тебе стоит перенести это в ванне бустрогера. Я подумаю над тем, что ты говорил.
— Слушаюсь, — Дыбаль козырнул двумя пальцами и вышел через круглый дверной проём.
Капитан-командор наклонился к микрофону в планшете и сказал:
— Берсерк, готовь корабль к ноль-скачку. Координаты получишь на панели управления в разделе Перемещения. После готовности систем доложи.
Ягд Цкуголь переключился на связь с Кроззехом;
— Кмех, отправь сообщение на эмиттер-бот, чтобы он телепортировался за нами, с отклонением от параметров конечной точки на один Тох и с вектором, обратным по направлению нашего движения. Образуем «ножницы» — классический приём при выходе из телепортации, когда можно друг друга прикрыть огнём на встречных курсах. Здаётся мне, что «Кровур» слишком осведомлён о происходящем на нашей стороне. Нужно быть начеку.
— Есть! — отозвался Кроззех.
Через несколько минут Берсерк доложил о готовности кораблей и ягд Цкуголь начал набирать на панели управления координаты конечной точки. Он ввёл в командную строку персональный код, положил руку на углубление панели, дублирующую его ладонь и надавил. На информационных панелях рейдера и эмиттер-бота зажглась надпись, предупреждающая о времени, остающемся до перемещения. Персональные бустрогерные капсулы стали заполняться компенсационным веществом. Когда из стены выдвинулась и заполнилась бурым веществом капсула ягда Цкуголя, а на экране начался отсчёт, в рубку вернулся Дыбаль, радостный и взъерошенный:
— Ягд командор, я придумал!
— Через пять пятнадцать секунд произойдёт скачёк, а ты не на посту. А если после выхода сразу в бой? Немедленно ныряй в капсулу! — командор задохнулся от возмущения.
Дыбаль бросился ко второй капсуле. Она уже выдвигалась из стены.
— Я думал это очередная тренировка, — Дыбаль влез в капсулу и приладил дыхательную маску.
— Не слышно зуммера? Этот визг не перепутать. Это крик смерти. Бардак — вот твоё имя, рядовой. Размажет тебя когда-нибудь тонким слоем по обшивке. Берсерк, готовность?
— Есть готовность кораблей, — отозвался навигатор, — экипажи и системы готовы.
— Первый помощник? — ягд Цкуголь полностью погрузился в бустрогер.
— Готовность есть, — подтвердил ягд Слепех, — код введён.
Прозрачная крышка над Дыбалем щёлкнула, как затвор винтовки, жидкость вытолкнула из-под неё остатки воздуха.
— Ноль! — рявкнул ягд Цкуголь, и картинка на экране сменилась мгновенно, только был краткий миг отсутствие всего.
Половину экрана теперь занимал серо-синий железный астероид, усеянный кратерами, скалами и разломами. В бесконечном отдалении за ним, мерцали созвездия галактики Голубого Шлейфа. За ней начинались области Империи Свертц, защищённые минными полями, фортами, базами, искусственными метеоритными потоками, беспилотными аппаратами и группировками кораблей.