– Я должен все засвидетельствовать, – сказал он. – Уверяю, ты не первая обнаженная девушка, которую я вижу.
«Он хвастался?»
Я впилась ногтями в края стола, пока доктор все водил пальцем внутри, казалось, трогая там все, что только было можно.
– Она очень узкая.
Я почувствовала, как по щеке скатилась слеза.
– Я почти закончил, – произнес доктор. – Еще минутку.
Я почти уверена, что он вдоль и поперек прощупал мою девственную плеву, если это вообще имело значение. Скорее все это затевалось ради моего унижения и наглядного пособия для мужчин, которые, очевидно, будут мастурбировать позже.
– Вот так, – доктор вытащил палец и вытер его бумажным полотенцем.
Я, наконец, смогла свести колени и выдохнуть.
Брат тут же вскочил на ноги.
– Девственница, – вынес вердикт доктор.
Это я и сама могла им сказать.
– Что ж, не то что бы я сомневался, – произнес брат.
Я начала вставать.
– Не сейчас, – произнес Холтон, опрокидывая меня обратно на спину, широко распахивая халат и снова обнажая мою грудь, которую я почти успела прикрыть.
Я бросила на него взгляд, но он и не думал смотреть мне в глаза.
– Она изумительна, – произнес Холтон. – Как же плохо, что она должна достаться этому ублюдку.
– Я могу идти? – спросила я, мой голос показался странным даже мне самой.
– Еще кое-что, – отозвался Чамберс, бросив взгляд на моего брата, тот тут же кивнул. Доктор взял шприц, лежавший рядом с тюбиком смазки.
– Что это такое?
– Витамины, – ответил Абель прежде, чем успел Чамберс.
Я даже не решилась спорить, когда игла приблизилась к моей руке. Мне нужно было побыстрее убраться с этого стола. Прочь отсюда. Я должна была уйти от этих мужчин, поскольку не была уверена, сколько еще смогла бы сдерживать слезы.
– Готово, – доктор Чамберс запахнул полы моего халата. – Ты можешь быть свободна. Я все задокументирую, а потом брат сможет вернуть тебя домой.
Я соскользнула со стола так быстро, как только смогла, пол леденил босые ноги. Однако прежде чем я успела скрыться за ширмой, Абель схватил меня за руку и остановил.
– Ты ничего не забыла? – спросил он.
– Что? – спросила я, едва сдерживая слезы.
– Ты должна поблагодарить доктора и мистера Холтона.
– Поблагодарить их? – я вытерла лицо, стирая первые капли слез. Я могла поклясться, что все еще чувствовала на себе руки одного мужчины и взгляд другого.
– Да, Айви. Поблагодари их за то, что нашли на нас время.
Обернувшись, я посмотрела на доктора и Холтона. Буквально заставила себя это сделать. Мне нужно было запомнить их лица, поскольку в это мгновение я поклялась себе, что когда-нибудь заставлю их заплатить.
– Спасибо, – выдавила я сквозь стиснутые зубы.
Абель выпустил меня, и я все же смогла скрыться за ширмой, задаваясь вопросом, что же будет вытворять мой жених после свадьбы, когда я стану принадлежать ему безраздельно, если, даже не присутствуя сегодня, потребовал пройти через подобное унижение?
Айви
Ни я, ни Абель не произнесли ни слова, когда отъезжали от подъездной дорожки. Я чувствовала себя униженной. Онемевшей. До меня только теперь в полной мере доходило, что произошло в том доме. Потому единственное, что могла сейчас делать, это сидеть на пассажирском сидении, подтянув колени к подбородку и отвернувшись к окну. Так я скрывала от брата свои слезы.
– Сними ботинки с сидения.
– Да пошел ты.
Абель промолчал. Я удивилась, когда он не стал спорить и не протянул руку, чтобы силой снять мои ноги с его драгоценного сидения. Но брат действительно не стал. Может, на каком-то уровне он тоже пострадал?
Я вытерла лицо рукавом своего большого свитера, порадовавшись, что его надела, поскольку теперь он будто защищал меня. Когда мы въехали на парковку больницы, я повернулась к Абелю, изучая его профиль. Губы брата были плотно сжаты, а брови нахмурены.
Ненависть его состарила. Сделала уродливым.
– Зачем ты заставил меня это сделать?
– По его просьбе.
– Ты мог бы отказать.
Абель направил машину на круговую подъездную дорожку и остановился перед стеклянными раздвижными дверями, только после этого повернувшись ко мне лицом.