С трудом объехав затор, выехал на Можайку и через минуту свернул перед УВД. Шлагбаум перед въездом застыл в поднятом положении, антитаран был опущен. Подъехав к воротам, просигналил несколько раз подряд. После пары минут ожидания открылось маленькое окошко — Семенов торопливо вышел из машины, на ходу разворачивая служебное удостоверение.
Электричество работало — скрипнув, ворота стали отъезжать по монорельсу, открывая проезд. Махнув мне рукой, подполковник в сопровождении полицейского в ОЗК, зашагал ко входу. Второй полицейский закрыл ворота после Ниссана Дениса и тоже торопливо поспешил внутрь, потеряв к машинам интерес.
Войдя внутрь здания УВД, понял, что немного ошибался насчет порядочности полиции. Блюстителей порядка оказалось шестеро, причем один был старшим лейтенантом. Окружив подполковника толпой, они засыпали его вопросами, главными из которых были о том, когда их сменят. На какой-то момент я даже внутренне восхитился ими, эти люди не уходили с работы с момента атаки на страну.
— Вот вернусь к Антону Михайловичу, доложу обстановку, и произведем ротацию, — попав в привычную стихию, подполковник вновь обрел командирский тон.
— Кто выигрывает войны, мы или американцы? Мы им хорошо вдарили, товарищ подполковник? — белобрысый молодой сержант с тонкой шеей с открытым ртом ждал ответа, и подполковник не подвел:
— Наши потери огромны, но потери американцев колоссальны. Америки как таковой, можно сказать, не существует, так, парочка самых ненужных штатов только уцелела.
Надо было видеть радость сержанта, он даже полез обниматься, но остальные полицейские не особо разделяли эту радость. Их больше беспокоила судьба домашних и ротация.
Лейтенант сопроводил нас в оружейку — массивная железная дверь с тремя замками — два врезных и один навесной. Распахнув дверь, лейтенант нырнул внутрь и щелкнул тумблером, отключая сигнализацию. На железных козлах ровными рядами стояли автоматы, в специальных секциях — пистолеты Макарова, Ярыгина.
— Берем по десять, — шепнул на ухо подполковнику, улучив момент.
— Паша, позови пару парней на помощь!
Лейтенант молча вышел.
— Зачем по десять? Нам так много не надо, — попытался возразить Виталий Семенович, но замолчал, потому что послышались шаги. Взяв десять автоматов и три цинка патронов к ним, я показал подполковнику, что пистолетов нужно двадцать.
— Пистолетов Антон Михайлович просил двадцать, — пробасил Семенов, входя в роль.
— Виталий Семенович, разрешите напомнить, что мое руководство просило тяжелое стрелковое оружие, — старлей подозрительно вскинулся, услышав мои слова.
— А вы кто?
— Капитан Федеральной службы безопасности, начальник отдела собственной безопасности Гаврилов Иван Михайлович, придан управлением для организации взаимодействия и контроля. — ответил я на вопрос лейтенанта и полез во внутренний карман куртки, выуживая удостоверение. Пару липовых удостоверений мы приготовили заранее, чтобы показывать патрулям во время эвакуации. Раскрывать удостоверение не пришлось, при упоминании ФСБ лейтенант съежился и сам открыл вторую дверь в дальнем углу оружейки.
— Иван Михайлович, прошу сюда!
Шесть тубусов реактивного огнемета «Шмель», четыре РПГ-7 и куча выстрелов к ним, четыре пулемета РПК калибра 7.62. Два комплекта портативных раций и десять бронежилетов завершили нашу добычу. Щиты, дубинки и прочая хрень не стоила внимания.
Мы взяли три «шмеля», два РПГ-7 с десятью тандемными боеголовками и два пулемета, два цинка патронов под пулеметы. С таким арсеналом можно было смело начинать небольшую войну, тем более что у нас и свои запасы были немалые. Пока оружие загружали в машину, в процессе активно участвовали Иван и Денис, мы с подполковником отвечали на вопросы. Мне было жаль этих людей, сторожащих пустое здание, не имеющих понятия, что с их семьями. Полицейские дополнительно заклеили окна скотчем, но, тем не менее, все они получали определенную дозу, даже находясь внутри здания. Надо быть ниже уровня земли, чтобы радиация не представляла угрозы.
— Лейтенант, держите основную часть людей в цокольном этаже, кроме дежурных, так они получат меньше облучения.
Уже подойдя ко входной двери, я остановился, выпуская Виталия Семеновича.
— Если до завтрашнего утра не приедет смена, знайте, что мы не добрались до точки назначения и погибли. К полудню уничтожьте секретные документы, возьмите себе по автомату и идите к семьям — ваши жизни дороже, чем здания и документы.