Рёрхольт сначала учился в высшей технической школе в Тронхейме, затем стал курсантом военной академии в Осло. 9 апреля 1940 года, когда немцы вторглись в Норвегию, он был арестован, но вскоре выпущен и возвратился в Тронхейм, чтобы продолжить учебу в технической школе. Он заинтересовался радиотехникой и мог бы собрать радиопередающее устройство, если бы имел необходимые материалы. Немецкие солдаты, ходившие в касках, их песни, тяжелые шаги патрулей по городским мостовым, обрамленные черным кантом объявления о казни первых борцов Сопротивления вызывали ненависть Рёрхольта и его единомышленников.
Его родители и некоторые друзья были арестованы и направлены в концентрационный лагерь. Сам же он бежал в Англию, где в Лондоне работал вместе с польскими офицерами в мастерской, в которой конструировались радиопередатчики. Поляки разработали миниатюрный передатчик, который ему нравился. Еще в Норвегии он работал на радиопередатчике, отправляя из горного района западнее Тронхейма свою первую информацию в Великобританию. Теперь же он делился с англичанами опытом работы.
Вскоре пребывание в Лондоне ему надоело.
Но вот в январе 1942 года он был приглашен в адмиралтейство. И впервые вошел в стены этого учреждения, символизировавшего мощь Англии. С легким беспокойством шел он по длинному коридору. В указанной в приглашении комнате находились морские офицеры в форме и несколько «важных» мужчин, державших на коленях зонтики и высокие шляпы. Долго ждать Рёрхольту не пришлось. Вестовой проводил его в большой кабинет, стены которого были увешаны портретами и картами. В углу стояла походная кровать. Мужчина лет шестидесяти пяти в гражданском костюме, плохо скрывавшем его высокое звание в британском флоте, протянул ему, улыбаясь, руку.
— Мы не знаем точно, где находится «Тирпиц», — сказал он после нескольких слов приветствий. — Не можете ли вы назвать нам человека, который был бы готов направиться в Норвегию, точнее говоря, в Тронхейм, найти местоположение корабля и передать по радио его координаты, а возможно, и передвижения? Этот проклятый «Тирпиц» не дает нам покоя. Из-за него приходится держать на севере два линейных корабля, которые более пригодились бы в Средиземном море…
Лично он, Рёрхольт, брать на себя такое задание не мог, о чем ему неоднократно говорили люди из «Интеллидженс сервис». Но чувствовал, что моряк хотя и с симпатией, но критически наблюдает за ним. Ему подумалось, что такая важная персона из адмиралтейства могла бы запросить нужного человека непосредственно в «Интеллидженс сервис». Почему это я, норвежский лейтенант, должен ему кого-то предлагать? Вдруг он понял, чего от него ждут.
— Думаю, что понимаю суть дела… Когда мне следует отправляться?
Англичанин улыбнулся.
— Мы как раз рассчитывали, что вы согласитесь сами… Самолет на Шетленды готов к отправке.
Рёрхольт был слегка обескуражен. Однако возможность снова принять участие в борьбе понравилась ему. Англичанин, правда, не сказал, каким образом он должен попасть в Норвегию. И он представил себя сидящим в кабине самолета, затем на подводной лодке и даже на корабле. Мысли в его голове проносились одна за другой. Он согласился на выполнение задания, даже не слишком раздумывая, осознавая большую опасность быть схваченным немцами и даже расстрелянным. В этом случае он потеряет сто фунтов стерлингов, которые были положены на его имя в лондонском банке. Как бы издали он услышал произнесенные им слова:
— Разрешите мне поставить одно условие.
— Условие? И какое же?
— Что я покину Лондон не ранее как через двадцать четыре часа. У меня в банке лежат сто фунтов, которые я хотел бы истратить.
Англичанин улыбнулся снова.
— Согласен. Тратьте деньги и немного повеселитесь. Но пейте не слишком много, и главное, никому не говорите о своем задании. Речь ведь идет о вашей голове.
Провожая молодого норвежца до двери, он добавил:
— Когда вы вернетесь, Рёрхольт, на вашем счету в банке опять будут лежать сто фунтов…
Между тем Уинстону Черчиллю были уже доложены данные аэрофоторазведки о том, что «Тирпиц» находится в Фаэттен-фьорде.
Рёрхольт понимал, что входит в состав агентурной сети, устанавливаемой вокруг «Тирпица». Юноша снял в банке свои деньги и направился в «Савой», чтобы хорошенько покушать…
Рёрхольт покинул Лондон 20 января в форме лейтенанта норвежской армии. С ним вылетел его друг Морис Тернер, получивший задание проследить, чтобы Рёрхольт не вступил в контакт с кем-либо из «банды», как в шутку называли секретных агентов на Шетлендских островах. Прибыв туда, они разместились в гостинице «Квинз-отель» в Леруике, где у Рёрхольта состоялись долгие и обстоятельные беседы с майором Митчелом и капитан-лейтенантом Дэвидом Ховартом.