- Не можешь же ты быть целиком непробиваемым, - произнес он, швыряя сюрикэн в глаз Тэссаю.
Тот схватился за раненную глазницу и взвыл раненным медведем, по лицу и пальцам его, по каменной коже заструилась кровь и глазная жидкость. Дзюбей подхватил ошалевшую Кагэро и выпрыгнул с ней в обнимку из злополучного дома. Тэссай ринулся за ними, но сидевший на пороге Юримару, провожавший до того взглядом удаляющиеся фигуры, остановил его.
- Пусть бегут, - бросил он разъяренному Тэссаю. - Покуда они доберутся до обжитых людьми поселений мы закончим наши дела, а Асикага постараются замять все. Идем отсюда.
Дзюбей и Кагэро несколько часов бежали по лесу, Кагэро все казалось, что за ними по пятам несется каменнокожий. Однако когда они остановились на маленькой поляне, никого кроме таинственного спасителя - любителя плоских шуточек - рядом не оказалось.
- Как ты? - спросил он у нее.
Кагэро отступила на полшага от него, запахнув разорванное кимоно. Тот лишь усмехнулся.
- В порядке, - ответила Кагэро, - а ты?
- Тоже, - кивнул спаситель.
Кагэро заметила, что не смотря на несколько часов бега, он ничуть не запыхался.
- Кирияма Дзюбей, - представился он, поправляя большую соломенную шляпу, которую также умудрился не потерять за время их побега из пустой деревни.
- Сома Кагэро, - сказала в ответ Кагэро, пытаясь привести в порядок свое кимоно. - Благодарю тебя, Кирияма Дзюбей, ты спас мне жизнь. Я верну долг при первой возможности, но сейчас я должна уйти. После сочтемся. - И Кагэро бросилась бежать прочь от поляны.
Дзюбей лишь пожал плечами, снова поправил съехавшую на сторону соломенную шляпу и зашагал в направлении Сата.
Асикага Рюхэй точно также гулял по сиреневому садику его покойной жены. Он не назначал встречи своим ниндзя, однако не сильно удивился появлению ушедшей вместе с Ханзо его дегустаторши Кагэро. По иронии судьбы, она замерла почти у того же самого куста сирени, что и Ханзо.
- Весь отряд погиб, - сказала она. - Нас перебил ужасный человек с каменной кожей. Скорее всего, именно он стоит за этой чумой.
- Задание не выполнено, - отрезал Рюхэй. - Возвращайся обратно и узнай кто именно отравил людей или подпустил чуму в их дома. И главное, зачем он это сделал? Одному человеку, хоть с каменной кожей, хоть без, такое не под силу.
- Я лишь принесла доклад, - отрезала Кагэро, исчезая в зарослях сирени.
"Надо будет приказать садовнику лучше ухаживать за сиренью, - подумал Асикага Рюхэй, - кусты у Каеко выглядели гораздо опрятней".
Очередная деревня по дороге на Сата была пуста. Такое впечатление, что люди в спешке собрались и покинули ее. Пустота этих деревень настораживала Дзюбея и угнетала его. В душе, он любил общество людей, хотя частенько сторонился его, но на то были свои причины, о которых он не любил распространяться.
Он поправил шляпу, ремешки державшие ее разболтались от времени (она была не новой и потерлась, как и вся одежда Дзюбея), пристроил поудобней меч за плечом и тут в живот ему врезался бронированный кулак Тэссая. Тот весьма удачно прятался в тени богатого дома, украшенного резными драконами. Мощь удара оказалась такова, что Дзюбей отлетел к стене противоположного дома, врезавшись в нее спиной и потеряв меч. Шляпа упала с его головы и несущийся на него Тэссай растоптал ее практически в пыль.
- Моя последняя шляпа, - простонал Дзюбей, отпрыгивая с пути каменнокожего великана.
Не успел он приземлиться, как пальцы Тэссая сомкнулись на его горле и следом кулак врезался в солнечное сплетение наемника. Дзюбей поперхнулся воздухом, рот его наполнился кровью. А Тэссай продолжал самозабвенно избивать его и лишь вовремя расслабляя участки тела, куда врезался каменный кулак, Дзюбей сумел сохранить кости и внутренние органы в целости. Хуже всего приходилось, когда Тэссай бил его по лицу - Дзюбей серьезно сомневался, что не лишился половины зубов, по поводу носа он не волновался - тот ломали не один раз.
- Я сделаю из тебя отбивную, - хрипел Тэссай, нанося удар за ударом. - Я буду медленно выбивать из тебя все дерьмо, покуда оно из ушей не полезет. Я тебя... Я тебя... Я... Я... Я... - Слова в ушах у Дзюбея сливались в бесконечное "Я", "Я", "Я"...
"Главное, не потерять сознание", - лишь и думал Дзюбей, трепыхаясь в кулаке Тэссая словно птица в когтях жестокого кота, играющего с ней перед тем, как прикончить.
Наконец, он обвис, уронив голову на жесткие пальцы Тэссая. Тот отшвырнул его на землю и Дзюбей свернулся калачиком, довольно удачно изображая покойника. Одновременно, он начал подтягивать к себе катану за специально для этой цели привязанную к ножнам почти незаметную для незнающего о ней человека (или не человека) струну.
- Претворяешься, урод! - заорал Тэссай, оказавшийся более наблюдательным, чем казалось, не смотря на отсутствие правого глаза.
Пришлось наемнику форсировать события. Он перекатился к подтянутому едва ли наполовину мечу. Не смотря на боль, пронзившую практически все его тело, он прыгнул с земли, выхватывая меч и нанося молниеносный удар по груди слегка опешившего Тэссая. Сталь с противным скрипом прошлась по камню, не оставив и следа. Тэссай лишь рассмеялся.
- Твое дзюцу удивляет меня, но, все равно, я убью тебя!
Гигант сжал пальцы в кулак, но неожиданно разжал их - каменная кожа начала осыпаться.
- Что кожа шелушиться? - усмехнулся Дзюбей и ударил Тэссая по шее, там уже почти не осталось каменной кожи. "Как удачно", - усмехнулся про себя Дзюбей.
Клинок катаны прошелся по горлу Тэссая, однако тот вместо того, чтобы ухватиться за него - вцепился правой рукой в лицо Дзюбея. Наемник никак не мог ожидать такого поворота дел, он едва успел набрать в легкие побольше воздуха, потому что приток его был мгновенно перекрыт. В рот ему набились отслаивающиеся чешуйки каменной кожи Тэссая, сплюнуть их он не имел никакой возможности. Практически на удачу Дзюбей ударил гиганта по руке, не зная, достаточно ли каменной кожи отвалилось от нее. Ему повезло - процесс разрушения зашел достаточно далеко. Он упал на землю, сорвал с лица мешающую дышать конечность и наконец смог увидеть, что сталось с Тэссаем. Сейчас гигант более всего напоминал разрушающуюся статую из давно заброшенного храма, однако был еще жив и оставшейся рукой попытался вновь ухватить Дзюбея за лицо. Тот легко уклонился и ударил наискосок, разрубив почти надвое.
- Сильный был воин, - раздался противный, как скрип несмазанной дверной петли голос, - но ты сильнее. Хоть и победил его ты не совсем сам.
Дзюбей развернулся на звук и увидел престарелого коротышку в здоровенной соломенной шляпе. Почему-то Дзюбею сразу показалось, что он - член ордена Фукэ-сю, хотя не только они носят большие соломенные шляпы, на принадлежность к лао указывал же сакудзо - монашеский посох. Лица его Дзюбей разглядеть не мог из-за широких полей шляпы, из-под которой лишь торчала длинная трубка-кисэру. Над ее чашкой курился сизый дымок.
- Ты кто такой? - поинтересовался Дзюбей обычным ироничным тоном, хотя каждых вдох давался ему дикой болью.
- Все зовут меня Никотин, - несколько невнятно из-за торчащей из зубов трубки ответил лаосец. - Это прозвище стало мне гораздо родней чем имя.
- Славное прозвище, - усмехнулся Дзюбей, левой рукой ощупывая ребра, в целостности которых весьма сомневался, - и как ты дожил до таких лет, если столько куришь, раз заслужил его.
- Я курю только табакко, - ответил монах по прозвищу Никотин, тряхнув коротенькой бороденкой, торчащей из-под полей шляпы, - но это не важно. Я работаю на правительство и хочу предложить тебе заняться тем же. Плачу пятьсот золотых.
- Не думаю, что на дело стоимостью в пятьсот золотых, послали бы одного престарелого коротышку.
- Со мной были воины, - мрачно ответил Никотин, - но их всех перебили. Демоны Каро напали на нас и лишь мне удалось скрыться.