- Это недалеко отсюда, и я подумала, почему бы не забежать к тебе. Ты знаешь, - голос ее зазвучал мягче и соблазнительнее, - у меня не было возможности поблагодарить тебя как следует, - фраза на какое-то мгновение повисла в воздухе, и я внезапно захотел, чтобы на мне был халат, - за то, что ты вытащил меня из той маленькой неприятности с Иванами. - Лотта развязала ленту на своей пелерине, и она соскользнула на пол. - Ты мне даже и выпить не предложишь?
- Кажется, ты уже достаточно набралась, - огрызнулся я, но тем не менее нашел пару стаканов.
- А тебе не хочется самому это выяснить? - Она легко засмеялась и села без малейшего намека на неуверенность. Девица явно относилась к категории тех людей, которые могут загрузиться под самую завязку и все равно пройти по линии, начерченной мелом, причем даже не пикнув.
- Тебе еще что-нибудь нужно? - Я протягивал ей стакан с водкой, когда задавал этот вопрос.
- Возможно, - задумчиво произнесла она, - только скажу после того, как выпью.
Я передал ей стакан, залпом проглотил содержимое своего стакана и глубоко затянулся сигаретой, точно надеясь, что она придаст мне уверенности вышвырнуть отсюда эту нахалку.
- В чем дело? - сказала она, почти торжествующе. - Ты нервничаешь из-за меня или случилось еще что-то?
Я подумал, что скорее случилось еще что-то, а вслух сказал:
- Нервничаю не я, а моя пижама. Она не привыкла к смешанному обществу.
- Судя по ее виду, я бы сказала, что она больше привыкла к замешиванию бетона.
Лотта закурила одну из моих сигарет и выпустила дым мне прямо в пах.
- Я могу от нее избавиться, если она тебя беспокоит, - глупо сказал я.
Мои губы были сухими, когда я снова затянулся. Хотел я, чтобы она ушла или нет? Как-то не получалось у меня выбросить ее отсюда за прекрасное маленькое ухо.
- Давай сначала поговорим. Почему бы тебе не сесть?
Я сел, с облегчением почувствовав, что все еще могу согнуться пополам.
- Хорошо, - сказал я, - а как насчет того, чтобы сообщить мне, где сегодня твои дружок?
Она скорчила гримасу:
- Плохая тема. Персей. Выбери другую.
- Вы весело проводите время вдвоем?
Она застонала:
- Об этом обязательно нужно говорить?
Я пожал плечами:
- Да, пожалуй, нет, меня особо не колышет.
- Он ублюдок, - сказала Лотта, - и я не хочу о нем говорить. Особенно сегодня.
- А что особенного случилось сегодня?
- Я получила роль в фильме.
- Поздравляю. И что за роль?
- Это английский фильм. У меня роль, сам понимаешь, не очень большая девушки из ночного клуба. Но там будут играть настоящие звезды.
- Ну, сыграть девушку из клуба для тебя, кажется, совсем просто.
- Послушай, как восхитительно! - визжала она. - Я буду сниматься с Орсоном Уэллсом.
- Это парень из "Войны миров"?
Она озадаченно пожала плечами:
- Я никогда не смотрела этот фильм.
- Ну и ладно.
- Конечно, они не совсем уверены насчет Уэллса, но надеются убедить его приехать в Вену.
- Звучит для меня знакомо.
- Что такое?
- А я даже не знал, что ты - актриса.
- Ты имеешь в виду, что я тебе не сказала? Послушай, работа в "Ориентале" временная.
- У тебя, надо сказать, она хорошо получается.
- Да, у меня никогда не было проблем с числами и деньгами: раньше я работала в налоговом отделе. - Она наклонилась вперед, и выражение ее лица стало лукавым, как будто она заинтересовалась моими деловыми расходами за год. - Я хотела спросить тебя, - сказала она, - тогда ночью, когда ты устроил этот концерт, что ты старался доказать?
- Доказать? Я не уверен, что понимаю тебя.
- Да? - Она улыбнулась еще шире и посмотрела на меня заговорщическим взглядом. - Я разных чудиков видала, мистер, и узнаю этот тип за версту. Когда-нибудь, возможно, даже книгу напишу об этом. Как Франц Йозеф Галль. Слышал о нем?
- Не могу сказать, что да.
- Это австрийский доктор, который основал науку френологию. Ну об этом-то ты слышал?
- Конечно - ответил я. - И что ты можешь определить по шишкам на моей голове?
- Я могу определить, что ты не из тех, кто способен бросаться такими деньгами без причины. - Она подняла свои, словно нарисованные, брови вверх к гладкому лбу. - И насчет тебя у меня есть одна идея.
- Давай ее послушаем, - настоял я и налил себе еще выпить. - Может, тебе удастся прочесть мои мысли лучше, чем изучить мой череп.
- Не нужно большого труда, чтобы понять: ты из тех людей, которые любят производить впечатление.
- Ну и как? Я произвел впечатление?
- Я здесь, не так ли? А ты что хочешь - Тристана и Изольду?
Так вот в чем дело! Она решила, что я проиграл деньги из-за нее, чтобы это было похоже на большой подарок.
Она осушила свой стакан, встала и протянула его мне:
- Налей мне еще твоего чудесного любовного напитка, а я тем временем попудрю нос.
Пока она была в ванной, я снова наполнил стаканы, и руки у меня дрожали. Мне не особенно нравилась эта женщина, но я ничего не имел против ее великолепного тела. У меня мелькнула мысль, что мое сознание будет возражать против этого маленького жаворонка, когда либидо лишит контроля над собой, но в тот момент я ничего не мог сделать, кроме как откинуться и насладиться полетом. Но и при этом я оказался не готовым к тому, что случилось дальше.
Я услышал, как она открыла дверь ванной и сказала что-то о своих духах, но когда я повернулся, держа в руках стаканы, то увидел, что, кроме духов, на ней ничего не было. Правда, она не сняла туфли, но моим глазам потребовалось довольно много времени, чтобы пройти вниз по ее груди и равностороннему треугольнику волос в низу живота. За исключением высоких каблуков, Лотта Хартман была такой же голой, как и лезвие убийцы, и, возможно, такой же вероломной. Она стояла в дверях моей ванной, свободно уронив руки вдоль обнаженных бедер, и светилась от удовольствия, заметив, как мой язык слишком красноречиво облизнул губы. Может, мне нужно было прочитать ей небольшую напыщенную лекцию о том, что в свое время я достаточно повидал обнаженных женщин, и у некоторых из них тела тоже были что надо, или следовало отшвырнуть ее, как рыбину. Но пот, выступивший на моих ладонях, трепетание ноздрей, комок в горле и тупая настойчивая боль в паху сказали мне, что у машины другие представления о том, что делать дальше, чем у Бога, который звал ее домой.