Если бы я тогда знала, сколько мне придется промучиться, скучая по своему любимому, то мое сознание бы этого не вынесло. Только как говорят, – «Человек силен перед всем и все может пережить». Как не странно, но у меня у восемнадцатилетней девушки, тоже нашлись такие силы, которые заставляли жить дальше, хоть это существование без любимого я не могла назвать жизнью.
Я не помню, сколько еще стояла и смотрела на дорогу, по которой уехал Макс, но ноги начали ныть. Когда я очнулась от своих мыслей, я увидела, как Никс бегал по извилистой дороге и разнюхивал землю, которая местами была покрыта обросшей травой.
– Уехал твой хозяин, Никс, – произнесла я еле слышным голосом и снова слезы потекли по щекам.
Только Никс расслышал мой голос, как подбежал ко мне, и грустными и круглыми глазами, посмотрел на меня.
Я села на старое поваленное дерево, где час назад сидела с Максом в обнимку и слезы снова потекли по щекам. Я уверяла себя, что он непременно вернется и снова прижмет меня к себе своими сильными руками. Только, к сожалению машины Макса больше не было видно, и он не появился. Вместо Макса вокруг меня кружился бездушный ветер, который крутил кругами желтые опавшие листья. Я сидела и думала обо всех изменениях, которые произошли со мной. За такое короткое время я стала другим человеком – человеком влюблённым. Только его внезапное исчезновение не давало мне покоя и от одной мысли, что я его могу больше никогда не увидеть, становилось так тяжело, что хотелось кричать от боли в душе.
Лес словно в одночасье изменился. Мне стало больно от своих мыслей. Я дотронулась рукой до того места, где сидел Макс и провела по бревну рукой. К сожалению, бревно, на котором мы сидели вместе с ним не сохранил тепло его тела. Мне казалось, что все, что со мной случилось, было сном, ведь не бывает такой чистой и красивой любви. Только я была уверена, что это не сон и уверяла себя, что Макс снова вернется обратно и будем по-прежнему счастливы.
– Никс, а он еще вернется? Как ты думаешь? Он же должен вернуться? Он же не оставит нас тут с тобой, забыв про нас, как про малознакомых и временных людей? Спрашивала я у щенка, который высунув язык, смотрел мне прямо в глаза и сидел на задних лапах передо мной.
Темнело, а нам с Никсом нужно было возвращаться в посёлок. Я закрыла двери лесного домика и направилась в сторону села с тяжелым сердцем.
Я ждала появления Макса каждый день, но его не было. Не только я скучала по нему, но и щенок. Он грустно лежал и часто не дотрагивался до еды. Мне все равно удавалось покормить его, несмотря на его подавленное настроение и плохой аппетит. Он потихоньку начал привыкать к новому дому, где мои родители баловали его словно ребенка.
Мэри, заходила каждый день и спрашивала меня, не появился ли Макс, на что я кивала головой и говорила, что он даже не пишет и его телефон вне зоны действия.
– Элис, может, он женат и скрыл это от тебя? – Стараясь поддержать меня, Мэри подливала еще больше масло в огонь, чем поддерживала.
– Не знаю, Мэри. Только мне от этого не легче, если он окажется женатым, – недовольно отвечала я подруге.
– Знаешь, не мучайся ты так из-за него. Никто не достоин того, чтобы так страдать, как ты по тому человеку, который даже не вспоминает о тебе и ни разу не написал за столько недель, что вы в разлуке.
Мэри продолжала свои неприятные слова, и я ей отчасти была благодарна за это, потому что она говорила правду в глаза и не давала мне больше уходить в себя из-за разлуки с Максом.
Мэри понимала, что я очень скучаю по Максу. Поэтому она старалась не оставлять меня одну с моей печалью – разлукой с Максом. Подруга детства очень спасала меня своим веселым нравом и бесконечными шутками, которые она выдумывала без особых усилий.
6 глава
Наступило время, когда я уже должна была собираться на учебу. Я не ехала одна, а с Мэри, но все равно как-то в душе было неспокойно. Когда человек меняет образ жизни ему всегда тяжело. Место, где я прожила восемнадцать лет, я должна была променять на мегаполис. Эти кардинальные изменения требовали от меня особых переживаний. Только одна мысль, что Макс где-то в городе, окрыляла меня с необъяснимой силой.
Прежде чем уехать в столицу, я решила сходить в лесной домик. За мной последовал Никс, который за месяц вырос и теперь мог сам одолевать препятствия на тропинке. Дойдя до леса, я встала перед домиком и грустно смотрела на место, где я была счастлива три недели назад. Даже за эти три недели все изменилось: листья деревьев пожелтели, и земля покрывалась ими так красиво, что дух захватывал, а старые деревья стояли грустно, тянувшиеся ветками к небу, словно хотели взмолиться Богу, прося у него тепла для себя. Только ели не потеряли свой облик, словно им не было дела до холодной осени. Никс валялся в опавших листьях и гонялся за мышами, которых он замечал в осеннем листопаде. Кругом была тишина, и нарушал её только крик совы. Этот крик наводил на меня такую тоску и одиночество, что я тут же решила зайти внутрь домика.