Три ступеньки, которые вели внутрь дома, привлекли мое внимание. Они были завалены листьями, и я присев на них, начала перебирать желтые листья, словно снова время повернулось вспять. Мне казалось, что сейчас из дома выйдет Макс и вынесет мне кружку горячего чая, сядет рядом на ступени и обнимет меня. Я снова буду ощущать запах тела самого любимого человека во вселенной, и он будет целовать меня до тех пор, пока от его прикосновений не закружится моя голова. Прикрыв глаза на минуту, я представила, как Макс снова рядом и обнимает меня своим сильными руками. Мне на миг стало легче, но открыв глаза, пустота и одиночество, которые окружали меня в эту минуту, холодом пробежали по моему телу. Не было рядом Макса, и только ветер, который от нечего делать гонял листья кругом меня, начал перебирать пряди моих распущенных волос. Это не были прикосновения Макса, это был вечно неугомонный ветер, который, наверное, никогда никого не любивший, не знал, каково это, когда нет любимого рядом, а ты продолжаешь каждой частицей своего тела и разума скучать по нему. Нет, шальному ветру никогда не понять простое человеческое сердце. Он слишком холоден, чтобы знать, что такое настоящая любовь. Любовь, которая заставляет радоваться жизни, а иногда страдать так, что сердце разбивается на тысячи частей.
Если и до сих пор без Макса мне было очень грустно, то теперь, сидя на ступенях домика в лесу, мне стало еще хуже. Грусть, которая преследовала меня с того времени, как уехал Макс, мучила мое сердце, как только она могла. Мне хотелось прогнать эту грусть, но не знала, как это сделать. На дверях лесного домика за несколько недель, паук успел сплести огромную паутину. Я её убрала метлой, которую нашла на балконе. Открыв дверь, я вошла внутрь дома. Все кругом было так, как я и оставила его. Вещи Макс забрал, но его плащ висел на вешалке. Я подошла к нему, и мне показалось, будто Макс рядом, и он никуда не уходил. У меня навернулись слезы, которых я думала, уже не может быть, так как я их уже проплакала. Я проплакала все свои слезы за время разлуки с любимым. Мой взор привлек диван, на котором мы каждую ночь сидели с ним и вели душевные беседы.
Вспомнилось, как однажды Макс уехал в город без меня и просил дождаться его в домике в лесу. Я согласилась, и пока ждали его возвращения, мы успели с Никсом прибраться во всем доме. Домик был маленький, и убирать там было особо нечего. Никс только и глядел на меня и вилял хвостом, когда я чистила маленький шкафчик с сахаром и банками варенья. Он сидел в ожидании, что ему перепадет, что-нибудь из еды и иногда лаял в сторону шкафчика. Я взяла несколько рафинадов и стала кормить его, как на пороге появился Макс, в руках полными пакетами еды. В одной руке он держал продукты, а в другой – большой букет цветов, запах которых тут же заполнил маленький домик.
– Мне нужно было родиться щенком, чтобы меня тоже так любили, как ты Никса, – сказал Макс и обнял меня.
Он протянул мне цветы, и я их с удовольствием приняла.
– Не такие красивые, как ты, но тоже достойны внимания, – сказал он.
– Спасибо, Макс, – поблагодарила я Макса.
Если бы была такая возможность, то я бы не вылезала из его объятий. Я старалась обнимать его при первой же возможности и чем чаще, тем лучше. Получалось же, что я целыми днями и делала, что прижимала Макса к себе, на что он мне отвечал большей взаимностью.
Когда Макс уже был в домике с нами, мы поставили чайник. Через десять минут уже наслаждались вкусом ароматного чая. Никс же спал на своем маленьком коврике, иногда шевеля своими маленькими ушами по одному. Закончив чаепитие, мы пересели на диван. Макс заключил меня в свои объятия, и мне было так хорошо, что снова захотелось, чтобы остановилось время. Мы сидели, и он перебирал мои пальцы, как вздрогнул.
– Что-то случилось? – Спросила я.
Да. Я сегодня купил тебе подарок.
Мне от его слов стало смешно, и я рассмеялась: