Я не помню, как меня отвезли домой, и сколько дней лежала дома в постели. Ко мне вызывали даже врача. Мне выписали какие-то лекарства, прогулки и общение с друзьями. Лекарства я принимать отказалась, так как меня от них клонило в сон. От прогулок с друзьями же я так отделаться не могла. Андрей был шокирован всем, что со мной случилось, и старался помочь, чем только мог. Он приходил ко мне, и сидя рядом, говорил, что все будет хорошо, стоит мне только набраться терпения. Иногда он делал даже попытки обнять меня, а мне было уже все равно до всяких прикосновений. Я уже не сравнивала его объятия с прикосновениями Макса, потому что мне уже было все равно на все.
Я стала словно бездушная. Я на все отвечала ответом или да или нет. Другие слова мне даже не хотелось произносить. Я взяла отпуск, так как появляться на работе и вести работу я была не в состоянии. Я потеряла интерес ко всему, что меня окружало. Все люди для меня стали словно вещами. Я могла смотреть на них, но не понимала значение их присутствия рядом. Это касалось непосредственно моих друзей, включая Диму, который сидя рядом, начинал сопеть и вытирать свои слезы, видя мое потерянные глаза.
– Элис, ты действительно так сильно любила его, что тебе так больно? – Спросил меня Дима однажды.
– Да, Дима. Мне кажется, что так никто никого не любит и больше не полюбит.
– Мне хотелось, чтобы меня тоже так полюбила девушка, – действительно мечтая об этом, сказал Дима.
Я это поняла по его мечтательному взгляду.
– Плохо, когда человек мечтает о том, с чем может и не справиться, – задумчиво сказала я.
– Ты имеешь в виду, за такую же большую любовь, какая была у вас с Максом?
– Да. Макс за короткое время, что мы ним общались, заслужил такую любовь к себе. Он был самым лучшим человеком, которого я когда-либо знала.
– Справился он, справился бы и я с такой любовью, – с уверенностью сказал Дима.
– Он не совсем справился, – грустно ответила я.
– Справился, Элис. Он добился своего: нашел место навеки вечные место в сердце любимой девушки.
– Это ведь не всегда хорошо. Макса больше нет, а я продолжаю страдать. Разве это есть хорошо?
– Но и в этом есть смысл.
– Какой? Смысл мучений?
– А это кто, как понимает.
–Я не совсем все правильно понимаю.
– Элис, ты воспринимаешь всё так, как на это способно реагировать твое сердце. Не вини себя ни в чем. Ни в том, что любишь или хотелось бы забыть. Все будет так, как должно быть и не терзай себя из-за того, что сейчас переживаешь. У жизни нет шаблона и мы должны стараться жить её так, как нам подсказывают наши сердца, только в чистом её виде.
Дима, часто сидя рядом со мной, хотел заговорить о своих чувствах ко мне, но видя мое подавленное лицо, только глубоко вздыхал и грустно смотрел на меня.
– Дима, не сиди ты все время рядом со мной. Я тебе сколько раз говорила, что я не та, которая тебе нужна.
– Элис, но ты такая хорошая, что рядом с тобой мне ни на кого смотреть не хочется.
– Нет, я никогда не смогу ответить тебе взаимностью. Тебе лучше найти себе другую девушку и больше не зацикливайся на мне, как я на своем умершем Максе.
– Я понимаю, Элис, что тебе сложно сейчас общаться с кем либо. Поэтому я больше никогда не буду говорить тебе о своих чувствах. Только пообещай, что мы останемся друзьями.
– Да, Дима. Друзьями остаться я тебе обещаю. Только на большее не рассчитывай, тем более ты видишь мое состояние.