Сначала Дор решил накопить силы и отлежаться до наступления лучших времен. Он впал в летаргический сон. И проспал около пятидесяти лет. Как оказалось не зря. Сон такой продолжительности накапливает и регенерирует силу в теле мага. Как же он удивился, когда проснулся и ощутил, что сил в нем не прибавилось! Он не понимал, что произошло, пока не вышел на землю и не ощутил, что магия умирает. Магов, что рнодились за эти годы можно по пальцам пересчитать. А в тех, кто остался под землей магия по капельке убывала. Еще бы! Богине ведовства Камире больше никто не поклоняется. Про нее забыли, в прочем, как и про всех остальных богов. А сила их, как известно, в поклонении.
Дор в отчаянии молился Камире день и ночь в надежде, что она услышит его и подскажет, что делать. Всей подземной общиной, насчитывающей около сорока человек, они молились Камире перед собственноручно возведенным алтарем. Но что такое сорок человек для богини?
Наконец. Богиня услышала их, и пришло им пророчество из небытия.
Она явилась к нему во сне. Красивая и далекая. Длинные белоснежные волосы струились по ее плечам, груди, бедрам, прикрывая обнаженное тело богини. Черные глаза смотрели на него насмешливо.
— Ты звал меня? Я пришла только из-за того, что ты усердно молился и звал меня из небытия и забвения. Будь доволен, ты разбудил меня. Ты собрал людей, верных мне. Можешь задать мне один единственный вопрос. Не ошибись с выбором, и я смогу помочь тебе.
Тело Дора сковало от головы до кончиков пальцев на ногах могильным холодом. Язык отказывался повиноваться, а мысли вяло текли, то и дело, возвращаясь к нагому телу богини.
— Как я могу вернуть магию в мир? Вернуть твое величие?
Богиня хитро улыбнулась одними губами, глаза же остались беспристрастными:
— Я оставлю подарок этому миру. Дитя от человеческого мужчины. Вся магия мира будет сосредоточена в хрупком человеческом теле. А там, уж, как карта ляжет. Умрет ли магия вместе с ребенком, или ты сумеешь вернуть ее в мир. Ищи способ, ведь ты же знающий…
Силуэт Богини стал меркнуть и рассыпался мириадами светлячков в кромешной темноте.
Дор проснулся в холодном поту.
С тех пор прошло более двадцати лет. Во все края Дор разослал своих учеников, чтоб они отыскали дитя Камиры. Все эти годы он бился как проклятый, над изучением старинных талмудов, которые удалось спасти во времена гонений. Ему удалось-таки найти способ, открыть новый источник, а заодно и посчитаться с теми, кто выкинул его словно использованную тряпицу, за ненадобностью. Дело за малым…
Вот и сейчас, читая письмо, он радовался, как ребенок и страшился ошибиться. Он слишком долго ждал этого момента. И хотя, еще слишком рано праздновать победу, если все пойдет так, как он задумал, то очень скоро Камира воцарит в этом мире, как единственная богиня и магия, возродившись, захватит весь мир.
Лесандрин заявилась в общину ближе к ночи. В лекарне свет был уже потушен, поэтому девушка пробралась на цыпочках к своей комнате и осторожно закрыла за собой дверь. Прислушалась. Определенно в комнате она была одна.
Милада прям как одним местом чувствовала, что Лесандрин хотела у нее попросить. Она притащилась к памятнику Императору Святомиру, стоящему в центре дворцовой площади с полной сумкой всяких снадобий. В их числе были мази для обезболивания, для скорого заживления ран и от ожогов. Леся чуть не затанцевала на месте от радости, наверное, она бы так и сделала, если бы не мешала раненная нога. Рана не представляла собой ничего особенного — длинный не особо глубокий порез — но ходить было больно.
Когда девушка рассказала Миладе о тренировочном бое, или, как назвал его Владимир, тесте, у черноволосой аж глаза на лоб полезли от возмущения. Лесандрин подхватила ее под руку и повела в ближайшую таверну, рассказывая подробности на ходу. Ливень перестал, и теперь накрапывал мелкий, не менее противный дождик. Так что подругам во что бы то ни стало нужно было согреться.
Да уж, насогревались. — подумала девушка. В принципе, таверна отделалась легким испугом, потому как продрогшая за день Лесандрин тихонечко попивала глинтвейн(если бы она выпила что по-крепче, заведению было бы намного хуже), а вот Милада решила попробовать фирменное крепленое вино. Естественно после этого она решила пойти танцевать и танцами это дело не закончилось. После она распевала частушки весьма сомнительного содержания, на стойке, вертя юбкой перед носом хозяина, потом она решила рассказать этому самому хозяину, что она о нем думает, потом грозилась отомстить и взорвать эту таверну к чертовой матери — видимо, не сошлись во мнениях, потом… еще много интересного могло произойти, но Лесандрин вытащила черноволосую скандалистку из помещения под предлогом: Ой, что я тебе сейчас расскажу! И отправила спать.