— На вертолете Салимова насчитали сорок две пробоины. У Кузнецова шестьдесят четыре. Он сел на вынужденную в мотострелковом полку у Червленой, — услужливо подсказал «энгэша» командующий авиацией группировки.
— Представляйте к герою! — коротко подытожил Квашнин. — Завтра же представление мне на стол! Спасибо тебе, майор! Огромное человеческое спасибо!
…Бородатый чиновник, один из тех, что часто мелькает по телевидению за спиной президента, долго и въедливо расспрашивал об обстоятельствах полета, что-то записывал, внимательно вчитывался в анкету и представление. Наконец поднял голову.
— Ну что ж, мне кажется, что вы вполне достойны высокого звания Героя России. В ближайшие дни ваши документы будут на столе у президента. Может быть, вы хотите что-то уточнить, узнать?
— Хочу.
Брови рыжебородого удивленно вскинулись.
— Я не один был в воздухе. Меня прикрывал мой ведомый, капитан Кузнецов. Без него бы ничего не получилось. Погибли бы все. Считаю, что он безусловно заслужил звание героя. И дать одному мне звезду будет не справедливо.
Рыжебородый аккуратно закрыл папку с документами Салимова.
— Странно. Каждый второй из тех, кого представляют к званию героя и с кем мы беседуем, почему-то просит еще за кого-то.
— Что же тут странного? — вздохнул Салимов. — Война на всех одна, и один в поле не воин…
Генерал
Писать о генерал-полковнике Виталии Егоровиче Павлове трудно. Трудно потому, что масштаб его личности, его мощь требуют очень точных слов. Слов, чуждых экзальтации, восторгов, но вместе с тем понятных и значимых потому, что вся жизнь генерала Павлова — это яркая вспышка, полет, подвиг. За спиной тридцать семь лет службы, две войны. Афганская и чеченская. И на каждой его имя было легендарным, в каждую он вписал свою страницу. В Афганистане полковник Павлов — один из лучших командиров полков, лично совершивший шестьсот семьдесят боевых вылетов, потерявший за полтора года боев всего три вертолета, удостоенный за эту войну звания Героя Советского Союза. В Чечне генерал-полковник Павлов, командующий авиацией сухопутных войск, когда того требовала обстановка, сам поднимал вертолет в небо и пробивался сквозь густую облачность и горы к передовым батальонам, вывозил раненых.
У вертолетчиков его фамилия так же легендарна, как фамилия Маргелов у десантников или Варенников у пехотинцев.
Среди развала и тлена, в который медленно погружается Россия, уже нет опоры на казавшиеся незыблемыми столпы государства. Армию, госбезопасность, милицию, суд. Все обветшало, все до трухлявости источено челюстями разрушителей. И только некоторые люди, личности противостоят этим термитам. Сохраняют и сберегают то немногое, что еще осталось. На этом сопротивлении держится сегодня Россия. Именно эти люди герои нашего времени. Генерал-полковник Виталий Павлов один из них.
Первым самолетом, который он увидел в своей жизни, был «кукурузник» «По-2», пролетавший изредка над его городком Трубчевском, что на Брянщине. Было ему тогда что-то около пяти лет. А вот поезд вблизи он увидел только в шестнадцать, когда отправился на нем к брату под Куйбышев устраиваться на завод. «Так что с авиацией я познакомился раньше всего», — шутит он теперь. Потом был завод. Школа рабочей молодежи, в которой закончил десятилетку. Походы к аэродрому «Звезда» сызранекого летного училища. Интерес к авиации, увлечение и, наконец, решение поступать «на летчика».
Их курс был первым, кого набрали и обучали по программе вертолетчиков. До этого все начинали с самолетов. Вертолет тогда был чем-то очень экзотическим и пугающим, как летающая тарелка. Только-только в серию пошли самые первые советские образцы «Ми-1», «Ми-4». «Самолетчики» сторонились нового летающего детища, называя его «летающим огурцом на карандаше».
Поэтому долгое время отношение к вертолету в нашей армии было, мягко говоря, прохладным. Даже вертолетные училища долгое время приравнивались к среднеспециальным. Все в корне изменилось после корейской войны, где американцы массово применяли вертолеты для перевозки грузов в труднодоступную местность, высадки десантов, эвакуации раненых и попавших в окружение. Именно там впервые проявилось главное преимущество вертолета — возможность летать в труднодоступной местности, взлетать и садиться на любые клочки поверхности.
После корейской войны нашим командованием были сделаны соответствующие выводы и в Советской армии появились вертолетные эскадрильи. А после арабо-израильских войн — вертолеты огневой поддержки.