Однако время, проведенное в Илорке, научило Эстен, что такие туннели могут быть необычайно длинными и уводить в специальные лабиринты, где легко заблудиться. Нет, к такому серьезному путешествию следует подготовиться. Сейчас она не может позволить себе рисковать.
По телу Эстен пробежала дрожь — она знала о своей слабости, но не умела ей противостоять. Открывшийся туннель напомнил ей тот, который она в Яриме копала к Энтаденину, точнее, копали ее мальчики-рабы. И хотя она спускалась вниз, чтобы проверить, как продвигаются работы, она не могла долго находиться под землей.
Жизнь в горах Илорка оказалась труднее, чем она думала, но она справилась. Эстен привыкла к узким переулкам, темным зданиям, сточным трубам под городскими улицами, к теням, в которых обитали жители Ярима, дожидаясь момента, когда им можно будет покинуть свое убежище, а потом вновь растворяясь в темноте. Туннели, проходы и комнаты Илорка были очень похожи на эти переулки и сточные трубы — все они были созданы для жизни людей еще в эру намерьенов.
Но этот туннель был необычным. Чтобы в него спуститься, ей потребуются припасы и свет.
Она закрыла сундук и аккуратно восстановила все ловушки, постаравшись не изменить их порядка.
Едва Эстен выскользнула в потайную дверь и закрыла ее за собой, как в конце коридора появилась огромная тень.
Она с удивлением смотрела на звероподобного великана ростом в семь с половиной футов, за спиной которого торчало множество рукоятей мечей. Его кожа имела цвет застарелых синяков, в похожих на конскую гриву волосах и бороде блестели капельки воды.
На широком лице застыло угрюмое выражение.
— Кто ты? — резко спросил он, и его громоподобный голос эхом раскатился по коридору. — И что ты тут делаешь?
— Меня зовут Теофила, Грунтор, — смело ответила она, решив, что этот огромный болг как раз подходит под описание, которое дал ей король. — И я нахожусь здесь, потому что теперь тут и моя спальня.
Яростный гнев сменился удивлением и смущением.
— Ой просит прощения, мисс, — робко проговорил сержант и провел огромной рукой по мокрым волосам. — Его величество, конечно, упоминал о вас. Ой просто не знал, что вы…
— Что я его трахаю? — игриво поинтересовалась она, опуская взгляд, чтобы незаметно вытащить нож. Это хорошо. Он обещал проявить сдержанность.
Грунтор смущенно откашлялся.
— Еще раз приношу свои извинения, — пробормотал он, но, увидев, что в ее глазах нет гнева или обиды, широко улыбнулся. — Его величество говорил, чтобы я позаботился о вас. Почему бы нам немного не подкрепиться? За едой мы сможем получше узнать друг друга.
Он показал на один из туннелей, ведущих в обеденный зал, и получил в ответ ослепительную улыбку.
— Это было бы замечательно, проворковала Эстен и сделала несколько шагов по направлению к Грунтору.
Сержант круто повернулся и двинулся вперед. Эстен поудобнее перехватила нож и ускорила шаг, догоняя его.
«Почки, — решила Эстен. — Тут не промахнешься, к тому же при его росте, да еще со спины, это единственный надежный удар».
В считанные доли секунды она оказалась на расстоянии удара и, наблюдая, как колышется кожаная куртка над уязвимой частью спины, с феноменальной быстротой подняла нож.
Ее глаза слегка сузились — она прицеливалась, чтобы нанести точный удар между мощных бугров мышц.
Которые вдруг задвигались гораздо быстрее, чем она ожидала. Грунтор мгновенно развернулся, в его руке непостижимым образом оказался длинный меч, и одним изящным плавным движением сержант снес ей голову.
Она бы никогда не подумала, что такое огромное существо может двигаться столь стремительно.
Темные блестящие глаза Эстен еще успели моргнуть, а потом ее голова упала с плеч, тело рухнуло вперед, из раны потоком хлынула кровь, а голова покатилась обратно в сторону королевских покоев и остановилась возле самой двери.
Сержант опустился на корточки возле тела и перевернул его на спину. Из разжавшихся пальцев выпал нож. Грунтор взял его и с насмешливым укором покачал головой.
— Урок номер один, — начал он голосом строгого наставника. — Вступая в рукопашный бой, держи дистанцию. — Он приложил тонкий нож к своему мечу. — И что бы тебе ни говорили, размер имеет значение.
Он быстро обыскал обезглавленный труп и обнаружил несколько флаконов и монет, спрятанных во внутренних карманах юбки, а также ключ из ребра Дитя Земли. Насмешливое выражение исчезло с его лица, он встал и подошел к голове.
Подняв ее за волосы, он посмотрел в широко раскрытые глаза.
— Извините, мисс, но я знал, что вы не в его вкусе, — серьезно проговорил он. — Его величество предпочитает женщин, которые не теряют головы в трудные минуты.
«И в данный момент только одна может быть живой, — подумал он. — Король никогда бы не подверг опасности Спящее Дитя ради тебя, дорогуша».
Голова слегка склонилась набок, и из открытого рта выпала пара серебряных отмычек.
Сержант замигал в притворном изумлении:
— Да ты, наверное, настоящая конфетка в постели, а? Мои члены прямо-таки дрожат, как я подумаю об этом.
Он быстро вернулся к телу, бросил голову на живот трупа и позвал стражу.
— Заверните это в плащ и отнесите в арсенал, — приказал он. — Будьте осторожны: на ней полно всяких штучек, некоторые из них могут легко вас убить. Еще раз повторяю: будьте осторожны. И пусть вас сменит новая четверка.
Он подождал, пока солдаты унесут тело, и только после этого открыл дверь в королевские покои.
И в этот момент пол и стены содрогнулись от мощного взрыва.
Грунтор инстинктивно вскинул руки, защищая голову от посыпавшейся с потолка щебенки и песка. Несколько мгновений он колебался, куда ему бежать в первую очередь: в Лориториум или обратно в Котелок, но потом решительно направился в пещеру к Спящему Дитя.
РУР И ШЕЙН отнесли Омета в башню и положили на пол, а затем пошли за колесом, которое недавно испытывали. Оно так и стояло у дальней стены, завернутое в промасленную ткань.
Они довольно долго возились, водружая его на место. В прошлый раз им помогал Омет — вообще-то говоря, он сделал большую часть работы. Им очень не хватало еще одной пары рук, пока они устанавливали на рельсы воссозданное по старинным чертежам большое колесо из стали и прозрачного стекла. И все же мастера сумели справиться с этой задачей, хотя несколько раз едва не уронили его на пол.
Шейн опустился на колени возле Омета, а Рур внимательно следил за куполом, который все еще был накрыт деревянным колпаком.
— Омет, — мягко заговорил Шейн, и в его голосе послышалась неожиданная уверенность и мудрость, — продержись еще немного. Скоро мы снимем деревянный колпак, солнце выйдет из-за туч, и его лучи упадут на цветное стекло, которое ты помогал делать. И ты сможешь гордиться собой.
Лицо Омета оставалось серым, он учащенно дышал, а взгляд был устремлен в потолок.
Два мастера молча стояли рядом со своим юным умирающим другом и с тревогой наблюдали за ним, а жизнь покидала Омета с каждым новым вздохом.
Наконец послышался оглушительный скрежет — болги, находившиеся снаружи Гургуса, дружно натянули веревки, и деревянный колпак медленно поехал в сторону.
Даже внутри, в самом низу башни, где все еще были свалены инструменты, лежали доски и высились строительные леса, уже наступило утро. Буря прошла и забрала с собой с высокого голубого неба все облака, но солнце, которого они ждали сегодня с таким нетерпением, еще не успело полностью подняться над горизонтом.
Шейн продолжал шептать слова утешения, его голос становился все более напряженным, а Омет бледнел на глазах.
Стало заметно светлее. Рур и Шейн подняли глаза к потолку и увидели, как первый робкий луч солнца проник сквозь законченный на семь восьмых прозрачный цветной купол.
Шейн продолжал машинально гладить лицо Омета, а сам смотрел как зачарованный на открывшееся ему чудо. В это время Рур подошел к стойке, где лежали пробные листы фиолетового стекла, и нашел подходящий образец.