Не променял душевную тревогу
Ты на смиренный,
Благостный покой.
И правде лишь —
Единственному богу,
Служил
Из нерва сделанной строкой.
Четыре года,
А людские души
Все пребывают в скорби
И неверье,
Что ты ушел,
Приличья не нарушив,
На этот раз —
Смиренно —
Через двери…
Быть!
«Отдайте Гамлета славянам!»
И нам отдали: Гамлет — Высоцкий
Гамлет — брат мой!
Молвлю, как сестра,
Что вопрос извечный
«Быть — не быть»
Не решить нам с помощью добра
На подмостках сцены и судьбы.
«Быть!»— и бой за правду до конца.
«Быть!» — и с ядом выпито вино.
«Быть!» — и грудь под пулю подлеца.
Нам судьбой другого не дано.
Будет смерть почетною в бою.
Будет люд скорбеть о смельчаке —
Нет, не предал душу он свою,
В смертный час зажатый в тупике.
«Быть!» — без страха
В свой последний час.
«Быть!» — у бездны мрачной на краю.
Пусть народ свечу зажжет за нас —
Может, Господь встретит нас в раю.
По чьей вине?
«Смешно, не правда ли, смешно?
Ну, вот.
И вам смешно и даже мне —
Конь на скаку и птица влет…
По чьей вине, по чьей вине,
По чьей вине?…»
Конь на скаку и птица влет,
А человек — в расцвете лет…
И если даже плавить лед,
Он не увидит белый свет.
И нам совсем уж не смешно.
Не докурил и не допил вино
И женщину одну не долюбил,
А про него уже — «жил-был…»
По чьей вине?
Да нам ли знать?
Есть на виновных Высший суд.
И будь у них богатств казна,
Навряд ли их они спасут.
Конь — на скаку
И птица — влет.
А человек —
В расцвете лет…
25 января 1985 года
«Пусть впереди большие перемены,
я это никогда не полюблю».
А мы все играем, играем.
С рожденья нам розданы роли.
Увы, не прельщаемся раем.
И ад не пугает нас боле.
Красивы публичные речи,
Нет пятен стыда на лице.
Высоцкий нам пел,
Что «не вечер»…
И вот он — в терновом венце.
Не вечер, ночища глухая
Опутала тьмою умы.
И совесть босая, нагая
Рыдает у новой тюрьмы.
Грядут перемены большие —
И снова: — Ура! Одобрям!?
Не чуждые речи — чужие
С трибун зазвучат там и сям.
Сплетутся и новые сети,
Придет и рыбак — в свой черед.
Народ мой доверчив, как дети,
На паперть с сумой побредет.
Церковь Воскресения. Ваганьковское
«Может, кто-то когда-то поставит свечу
мне за голый мой нерв, на котором кричу,
за веселый манер, на котором шучу…»
Купила в храме поминальную свечу.
Я с детства здесь ни разу не была.
Торжественно и тихо, как в лесу —
Когда его поземка замела.
Спросила я кого-то, что сказать,
Как помянуть усопшего по-божьи?
С моим вопросом встретившись, глаза
Помедлили с ответом настороженно.
Потом, губами пожевав, сказал старик:
— Нет общих слов. У каждого — свои.
Услышит Бог и шепот твой, и крик,
Ты только душу щедро отвори.
Я душу отворила и шепчу:
— Пусть будет пухом вам земля!
При этом
Я ставлю поминальную свечу
За голый нерв народного поэта.
25 января 1986 года
Гитара Высоцкого
«А гитара опять не хочет молчать,
поет ночами лунными…»