Она вгляделась в монитор, ощущая странное стеснение в груди. Одно за другим она отдала приказания, которые считала необходимыми, — от имени Стаффы. Немного испуганная тем, что делает, она сделала глубокий вдох, чтобы успокоить натянутые нервы, и развернула командное кресло. «Проклятые Боги, а что если он мне горло перережет за превышение полномочий?»
— Первый офицер, вы несете вахту. Если вам что-нибудь понадобится — я буду в апартаментах Командующего.
Скайла вскочила на ноги, радуясь ощущению восстанавливающегося кровообращения. Она пробежала к трубе доступа, направила кабину на вторую палубу и почувствовала ускорение движения. Сколько времени она не спала как следует? Несколько недель? Под черепом мозг казался разгоряченным и зудел. Усталость примешивалась к опасениям относительно, что скажет Стаффа, когда она признается ему, что отдала приказы от его имени.
Подходя к личным комнатам Стаффы, она замедлила шаги. Она только один раз была в его святая святых. Когда это было? Десять лет тому назад? Нет, больше. Скоро уже почти двадцать. В ее быстром уме снова возникли подробности того события.
Мужчина, худой и высокий, с белыми волосами, встретил Стаффу в планетной таверне на Эштане и поставил мешочек с золотом у ног Командующего.
— Я не могу найти ни одного из них, Стаффа, — сказал пришелец. — Поэтому я возвращаю ваши деньги. Целиком.
Он повернулся и у шел, а мрачное лицо Стаффы залила горькая пустота.
Она, недавно получившая повышение до офицерского чина, наблюдала, как он напился до отупения. С помощью первого офицера она доставила что-то бормочущего Стаффу кар Терма на корабль. Ни единого раза после того случая его железное самообладание не дрогнуло.
Остановившись перед люком, она собрала волю в кулак: она вдруг почувствовала неуверенность и нежелание незваной приходить к этому новому Стаффе. Быстрая кривоватая улыбка скользнула по ее губам, и она отрезала себе путь к отступлению, приложив ладонь к замку.
Через тридцать две медленно отсчитанные секунды громкоговоритель спросил:
— Да? Я слушаю тебя?
Она подняла взгляд к монитору безопасности, сложив руки на груди, с бесстрастным лицом.
— Стаффа, нам надо поговорить. Наедине.
Она ждала, глядя в линзу, и взгляд ее становился все жестче.
К ее изумлению, дверь скользнула в сторону. Поколебавшись долю секунды, Скайла решительно вошла. Вторая дверь пропустила ее в комнату, которую она уже когда-то видела. Она немного изменилась: за гравитационными ограничителями на стене появилась еще одна стойка с оружием — тарганским. Другие трофеи различных кампаний украсили главную комнату с малиновыми стенами. Одна из дверей открылась, и на пороге остановился Стаффа: скрестив руки, словно защищаясь, он смотрел на Скайлу воспаленными глазами. Впервые за все эти годы он был небрит. Он кутался в серый халат — этот цвет, как она поняла внезапно, он избрал после того запоя на Эштане.
— Вы отвратительно выглядите, — сказала она, подходя к раздатчику и наполняя две пузатенькие рюмки микленским виски.
— Спасибо.
Она подала ему одну из рюмок и устроилась в уголке огромного дивана. С чего ей начать разговор с этим человеком — другом и командиром, наполнившим столько лет ее жизни вызовом и деятельностью? Что ей теперь говорить? Эй, шеф, почему вам больно? Не хотите ли рассказать мне, почему вы там внизу оторвали человеку голову? У вас есть причина сводить войска с ума из-за беспокойства о вас? Что?
— Стаффа, — сказала она, решив пойти в лобовую атаку, — я не знаю, что произошло внизу, но это оказывает воздействие…
— Сассанцы связывались по поводу штрафа?
Он отпил виски и прошел к стене, где задумчиво уставился на тарганское оружие.
— Только что, — ответила она. — Адмирал Джакре очень доволен, чтобы сгнили его черные мозги. Пригласил меня на интимный ужин с соблазнением.
Он рассеянно смотрел в камин.
— Собираетесь поймать его на слове?
— Эту мерзкую слизь?
— Он — адмирал.
— Он толстый червяк. Кроме того, у меня больше власти, чем у него и Его Святейшества вместе взятых. — Она с любопытством наблюдала за ним. — Без нас они обречены, Стаффа. Вы это знаете. Вы их видели. Их империя построена на нашей силе. Они удержат эту империю только пока у них хватает денег платить за наши бластеры больше, чем их противники. Только все производящие силы Сассы и добыча с побежденных миров позволили им заплатить нашу цену — как и риганцам.
Помолчав мгновение, она добавила:
— Стаффа, мы уничтожили последнего претендента на власть. Миклены больше нет. Теперь это либо Рига, либо Сасса. Кто же именно?
Он поворачивал в руке пузатенькую рюмку.
— Я не знаю.
Напряжение стянуло ей грудь. Тупая боль собралась у основания черепа. Скайла мысленно называла себя дурой, но продолжала сгорать от любопытства. Наклонив голову набок, она наблюдала за ним. В памяти струились воспоминания, подобные тончайшим паутинкам: его блестящие серые глаза встречаются с ее взглядом; разделенная близость и напряжение командования; моменты отчаяния, а потом торжества, когда вопреки всему победа оказывалась на ее стороне. Она опустила глаза, странно отрезвленная тем, что их связывало со Стаффой. Двадцать лет в скороварке военного времени нельзя сбросить, словно это изношенная боевая броня. Все это выбивало ее из колеи.
— Что случилось, Стаффа? Что произошло в той комнате? — выпалила она.
Крепко сжав губы, он встретил ее вызывающий взгляд. Она увидела, как ходит его кадык.
— Претор был моим… Это был человек, который… — Пожав плечами, он монотонно произнес:
— Это было очень давно. Он взял меня сиротой и научил быть тем, что я есть сейчас.
Напряжение в ее груди завязалось тугим узлом вокруг ее сердца.
— Проклятые Боги. Вы хотите сказать, это был ваш…
— Отец? Нет. Назовите его моим… моим опекуном. Наверное, это более подходящее слово.
— Проклятые Боги! — Так вот, в чем тут дело. — Почему вы согласились на контракт?
Он сцепил руки за спиной и осторожно прошел через комнату.
— Они выкинули меня. Много лет тому назад. Вы знали, что я микленец. Я… я заключил контракт, чтобы отплатить им. И ему. — Он выдохнул и покачал головой. — Я не… не знал, что мне придется с ним встретиться. Пытался убить его во время боев. — Его лицо побледнело, и он закрыл глаза. — Но вместо этого я убил… убил…
Его сотрясала дрожь, и Скайла напряженно застыла. После долгого молчания она сказала:
— Здесь что-то еще, да?
«Сколько лет прошло, а я совершенно не знаю его».
Он начал что-то отвечать, но оборвал себя.
— Хотите рассказать мне об этом?
— Знаете, Скайла, я никому другому не позволил бы войти сюда и задавать мне вопросы, как это делаете вы.
Стаффа, мы с вами… я и вы… — лицо ее жарко вспыхнуло — и это сначала смутило, а потом разозлило ее. — За нами немало крови. Немало трудностей. Вот почему я… Да и флот тоже… Это… — она остановила несвязное заикание. — Черт побери! Мне пришлось отдать приказы от вашего имени!
Его смех смягчился, стал теплее. Подняв взгляд, она увидела в его глазах знакомое озорство, сменившее — хотя бы на мгновение — отупение.
— Это, факт, не смешно. Кончайте это, Стаффа!
— Кончить это? Что мы с собой сделали, Скайла? — спросил он, сделав глоток виски, и снова заметался по комнате, как тигр в клетке. Она видела, как под его одеждой вздуваются и напрягаются мускулы, как будто ими движет снедающее его беспокойство. — Неужели мы и вправду настолько бесчеловечны? Претор спросил меня, есть ли у меня совесть. С тех пор я все время об этом думаю.
— Для нашего дела не требуется совести — только успех. Даже сассанцы не верили, что вы сможете разбить Миклену. Что до меня, то я старалась предвидеть вашу тактику — и привела бы нас к катастрофе, если бы это мне пришлось начать нападение. Вы всегда были самым лучшим, Стаффа. Разве этого недостаточно?
— Возможно. Он дал мне все — и все забрал обратно. Неважно, кто сделал тот выстрел, который убил… — он встряхнулся, словно мокрый пес, стряхивая с себя эту мысль. Потом допил остатки виски и швырнул рюмку в камин. — Назвал меня своим величайшим «творением». Вот почему ему было не все равно. Я был всего лишь вершиной его успеха. Конструкцией. — Он вгляделся в глубины своего сознания и добавил: