— Я вас понимаю. Может быть, вас удивит, но я тоже был студентом всего несколько дней назад.
— И вы хотите посмотреть лабораторию?
— Только образцы.
Она окинула его критическим взглядом:
— Вы непохожи на мерзкого некрофила.
— Так же, как и вы,— парировал Синклер.— Человеческое тело — замечательный объект для изучений. Осталось так много вопросов, на которые пока не найдет! ответ. Например, откуда произошла наша раса. Как она пришла к своему нынешнему виду? Человеческое поведение по большей части необъяснимо.— Он увидел в ее глазах понимание.
— Вы изучали анатомию?
Он покачал головой:
— Социологию, историю, теорию игр, военные тактики, сравнительное поведение. Но судебные исследования всегда привлекали меня. К сожалению, обычно не хватало времени изучать то, что нравится больше всего.— Он замолчал.— Итак, как мне вас называть?
— Анатолия Девиура. Послушайте, я могу поговорить с одним из профессоров, чтобы он показал вам все. Если вы оставите ваш номер.
Синклер покачал головой:
— Не могу. Ухожу завтра на действительную службу. Полагаю, что идем воевать на Таргу.
Выражение ее лица изменилось.
— О, прошу прощения, грустно это слышать.
Синклер пожал плечами.
— Это обязанность каждого гражданина. Я просто подумал, а вдруг кто-нибудь работает ночью сегодня. Вдруг то, что я увижу здесь, как-то скажется и на Тарге.
Мгновение она колебалась.
— Если мы поспешим... то есть, я имею в виду, что не могу оставить пост надолго. Хорошо, я проведу вас в лабораторию. Но задерживаться мы Не будем.
Синклер улыбнулся.
— Обещаю, что не будем.
Она заговорщически улыбнулась, когда провела его в темный холл.
— А зачем вы все это изучаете? — Синклер спросил, пока она открывала тяжелые металлические двери и затем провела его в комнату, наполненную запахами химикатов и гудением кондиционеров. Электронные сканирующие микроскопы, столы, центрифуги и сверкающий набор исследовательских инструментов заполняли комнату. Катодными глазами на него смотрел комм-терминал.
— Я изучаю генетику поведения,— сказала она ему.— Проблема отклонений заинтересовала меня. Почему одни люди вредят другим? Нет ли в генетических структурах ответственных участков за агрессивность? Откуда она исходит? Есть ли способы уменьшить в генетических корнях преступное поведение, а еще лучше — искоренить преступность из наших генов, не затрагивая адаптационные способности и инициативы. Работа здесь дает мне возможность исследовать ДНК известных преступников, сравнивать ее с ДНК нормальных людей. Это очень интересно.
Она нажала кнопку, и двойные двери разошлись в стороны, открывая нишу в стене.
— Внутренняя святая святых. Здесь хранятся образцы.
Синклер вошел в комнату. Ряды полок, точно как информационные кубы в библиотеке, занимали пространство от пола до потолка, потом он заметил внизу проход:
— Сколько их здесь?
— Около 4 тысяч.
Синклер замялся:
— А как вы находите нужный... образец?
Ее взгляд стал подозрительным:
— У вас есть конкретный...
Синклер кивнул:
Два. Таня и Валиент Фист. Мои... мои родители.
— Черт побери! — Анатолия сделала шаг назад, широко распахнув глаза: — И только для этого вы мне рассказывали о своей учебе?
Синклер обеспокоенно взглянул на нее:
— Это все правда. Я не лгал вам. Это... ладно, я воспитывался государством как сирота. И все, что я знаю — это, что мои родители были осуждены как изменники и казнены. И я расплачиваюсь за их преступление всю свою жизнь. Сейчас я иду на войну. Я должен знать, кто они были. И это все. Я говорил с судебным магистром, который поднял дела и отослал их сюда. Он рассказал мне, где они были — и что сделали.
Анатолия потерла руки.
— Но вы же не хотите на самом деле видеть их?
Синклер закусил губу, взгляд его устремился вдаль, и кивнул.
— Вы же генетик. Вы знаете, что значат биологически родители. Я знаю, что они значили для меня психологически.
Она повернулась к терминалу возле двери:
— Пройдемте сюда.
Несколько минут они шли в полной тишине между рядами с саркофагами, слышен был только шум механизмов, поддерживающих нужные условия хранения. Анатолия прошла налево в узкий проход. Над головой автоматически включался свет, когда они приближались, а затем гас, когда они проходили.
— Здесь,— сказала она ему и показала на два выдвинутых гроба.— Только потяни за ручку.
Синклер глянул на нее, нервно сглотнул. Потом взялся за ручку. Она холодила его пальцы, пока он вытягивал саркофаг.