«Я убил ее. Но откуда я мог знать?» Он с силой растирал глаза большим и указательным пальцами: «А мой сын? Вдруг он жив? Или я убил его тоже? Только Седди... Седли должны знать».
Интересно, на кого похож его сын? Старый вопрос, который он задавал себе многие годы. Он попытался подавить нарастающее смятение — и ничего не вышло. Попытки мыслить рационально всегда кончались полной путаницей, и он начал постигать состояние, которое внедрил в него Претор своими словами.
«Теперь я понимаю, старик. Я был твоим опытом, разве нет? Вот почему твои глаза светились чувством удовлетворения и гордости. Ты взял мальчика-сироту и использовал его как подопытного кролика в своих нечеловеческих экспериментах. Ты задушил мои чувства, превратил меня в биологического робота. Рационального, логичного, без капли чувств, с одним желанием и целью: деньги и успех».
«Господи, Претор, каким хитрым чудовищем ты оказался». Словно проявляясь в мареве тумана, стала складываться многоцветная мозаическая картина. Но где же реальность? Был ли его мозг нормальным до того, или психологический крючок выбил его из нормального состояния? Он глубоко вздохнул, успокаивая мысли, останавливая поток нахлынувших эмоций, и стал вспоминать все, что он знал о физиологии и биохимии мозга.
Картина складывалась грозная.
Основываясь на сложном взаимодействии физиологии и химии, мозг создает свои собственные критерии нормального поведения. Он строят сеть нейронных мостиков, ведающих памятью, и позволяет изучать новые адаптационные стратегии.
«И все это перевернул Претор своими спрятанными крючками». Стаффа кулаком начал бить в подушку. «Итак, что же произошло? Слова Претора зацепили нейрон, который взаимодействует с обратной связью мозга, поддерживающей химическое равновесие. Но какое же мое состояние — нормальное?»
Да, это была страшная проблема. Неужели Претор заблокировал часть его личности на все эти годы, и ключевые слова «конструкция, машина и создание» нарушили эмоциональное равновесие, подготовив конечное уничтожение?
Ответ был погребен в могиле Претора.
Но каков механизм воздействия ключевых слов? Вероятно, они стимулируют его мозг замедлять синтезирование кортикостероидов, серотонина, ацетилхолина и норепинефрина, что и нарушает нормальное равновесие.
Стаффа вскочил и заметался по комнате. Похоже, ответ был скрыт в последних словах Претора. В том разговоре старый змей мог дать ему ключ. Даже среди своего рушащегося мира Претор не смог удержаться от последнего опыта; но какие же слова являются ключом? Стаффа воспроизвел разговор в микленианском госпитале слово за словом. Было так много сказано, так много смысла было вложено. Но, все-таки, какая фраза является ключевой?
Стаффа нахмурился и зажал подбородок в курсах. «Он сыграл на моей гордости и на самонадеянности». Стаффа угрюмо усмехнулся. Да, это его путь. Слова «нет души» всплыли в памяти, старик здорово использовал это. «Нет ответственности перед Богом?.. Я выбил это из тебя... выдавил из твоего чувства личности... создание без совести... деньги и власть руководят тобой...»
Выражение лица Стаффы стало очень жестким: «Но что же там еще было, Претор? Чем может человек измерить глубину своего падения? Я — только силой... точно как ты меня учил, и так отлично учил, Претор! Будь ты проклят!»
Стаффа Опустил веки,чтобы увидеть печальные глаза Крислы. Он не мог победить выражение мягкого осуждения янтарных глаз. Невидимый кулак сжал его сердце, будто пытаясь выдавить из него жизнь.
«Я не знаю, как он тебя похитил,— шепнул Стаффа призраку.— Да это и не столь важно, ты исчезла так внезапно. Только Претор, единственный во всем Открытом Космосе мог глубоко хранить такую страшную тайну. Но я должен был и это предвидеть, моя любовь. Я должен был».
В его душе, мятущейся и сокрушаемой страшным напором горя, продолжал раздаваться одинокий крик его сына. Чувство вины заполнило его, смешиваясь с бесконечным горем. «Ну почему это должно было случиться именно со мной?»
Претор создал его с совестью рептилии. «И я ему говорил, что мне нет дела до совести». У человека, который сможет объединить миры Открытого Космоса, чтобы разрушить Запретные Границы, должна быть совесть. «Неужели ты не видишь, Претор? Ставки так высоки. И пока человечество разделено, пока мы уничтожаем друг друга, мы никогда не вырвемся из этой клетки».
Он покачал головой, пристально вглядываясь в видения в своей памяти. «Да, этого ты не смог меня лишить, Претор. Ты забыл, что сам учил меня мечтать — чтобы вдохновляться на великие подвиги. Я должен управлять Открытым Космосом».