Выбрать главу
Б.

Он перечитал записку дважды. На его памяти Берта никогда даже не заглядывала в огромный магазин Гернгросса на Марияхильферштрассе. Такой самозваный «универсальный магазин» на американский манер вызывал у нее отвращение, как провозвестник обезумевшего капитализма, который, как она предостерегала, разрушит саму основу венского общества, заставив семейные магазинчики работать в перерыв или даже по выходным дням. Невообразимо!

Вертен улыбнулся, вспомнив ее резкие обличительные речи. Но факт оставался фактом, она ни за что не стала бы «покупать кое-что у Гернгросса» и знала, что ему это было известно.

Ее зашифрованное послание прозвучало ему упреком.

Придворный советник Рихард барон фон Крафт-Эббинг, [64]заведующий кафедрой отделения психиатрии Венского университета, занимал угловой кабинет на третьем этаже нового здания университета на Рингштрассе. Каждый сантиметр площади использовался для работы: стены были уставлены книжными шкафами наподобие судейских, со стеклянными дверцами, а большие окна выходили на Рингштрассе. Его крошечный письменный стол был завален стопами тетрадей, журналов в бумажных обложках и толстыми томами, одни из которых лежали открытыми, а другие кучерявились многочисленными синими бумажными закладками.

Среднего роста, Крафт-Эббинг одевался по-старомодному, а волосы стриг коротко. Его ухоженная бородка имела вид остроконечной буквы V, а глаза, как Вертен заметил при их первоначальной встрече в прошлом году, были серо-зелеными и, казалось, излучали свет.

Гросс и Вертен консультировались у нейропсихиатра по своему предыдущему делу, и его исследования по этиологии сифилиса оказались неоценимыми в этой области. Гросс и барон были старыми друзьями со времен Граца, где они вместе содействовали закладке основ судебной психопатологии, изучению умственных расстройств для использования в криминалистике.

Сегодня, субботним утром, они навестили его с иной целью. В своей роли придворного советника Крафт-Эббинг также надзирал за управлением одной из первостепенных психиатрических клиник в Вене, Государственной лечебницей для душевнобольных земли [65]Нижняя Австрия, где в настоящее время содержался композитор Гуго Вольф.

После того как была отдана дань светской вежливости, Крафт-Эббинг перешел к делу:

— Ваше сообщение касалось Гуго Вольфа. Я должен признать, что он является одним из наших самых известных пациентов. Однако я не уверен, что больной пребывает в здравом уме. У него сифилис в последней стадии, что, как я полагаю, вам известно.

— Не имел ни малейшего представления об этом, — поразился Гросс.

— Трагический случай, — сообщил Крафт-Эббинг, качая головой. — Подхватил это заболевание, будучи молодым человеком. Результат посвящения в чудесный мир плотских удовольствий под руководством проститутки, коих в этом городе легион. Какая жалость! Вы знакомы с его музыкой?

Он адресовал этот вопрос Вертену, будучи слишком хорошо осведомлен о музыкальных вкусах своего приятеля Гросса, — тот не признавал ничего позднее Гайдна.

— Я посетил несколько вечеров его песен в Музыкальном обществе, — ответил Вертен. — Он гений.

— Был, — поправил его Крафт-Эббинг. — Его друзья и покровительствующие меценаты все еще исправно оплачивают дорогую комнату с видом на собор Святого Стефана. [66]Комнату украшает роскошный рояль. От всего этого нет никакого толку. Для него музыка теперь «тошнотворна». Вид из его окна он считает настенной фреской.

— Тем не менее, — настаивал Гросс, — мы хотели бы поговорить с ним, если это вообще возможно. Мы постараемся не возбуждать его чрезмерно.

— Я вас предупредил, — пожал плечами Крафт-Эббинг. — Не рассчитывайте на многое. Я позвоню в дирекцию. К тому времени, когда вы прибудете, все будет устроено.

Государственная лечебница для душевнобольных размещалась в Лазаретном переулке, 14, рядом с Главной больницей в Девятом округе, Альзергрунде. Был прекрасный день, и они решили пойти туда пешком, свернув с Ринга на Университетскую улицу и пройдя сначала мимо Главной больницы. Именно там, в Башне дураков, или башне для сумасшедших, душевнобольных «лечили» всего-навсего четыре десятилетия назад. Это лечение заключалось в приковывании бедняг цепями к стене, погружении в ледяную ванну и принудительном ношении кожаных масок, что предположительно уменьшало их возбуждение.

Расположенная поблизости Государственная лечебница для душевнобольных, открытая в 1853 году, улучшила судьбу этих страдальцев, но скандальные происшествия случались и там. В 1865 году великий врач Игнац Земмельвайс, сделавший открытие, что простое мытье рук обеспечивает бесценную антисептику, предотвращающую возникновение родильной горячки, после тяжелого нервного расстройства был заключен в психиатрическую лечебницу. Он умер через две недели после поступления, предположительно, по иронии, от сепсиса, развившегося от занесения инфекции при хирургическом вмешательстве на пальце. Однако же Вертену была известна истинная причина от адвоката, представлявшего семью, которая безуспешно пыталась судиться с лечебницей: на самом деле Земмельвайс умер от травм, нанесенных ему персоналом больницы, который зверски избил его.

Проходя мимо Главной больницы, они подошли к пересечению с Больничной улицей, где и повернули направо.

До сих пор они шли, храня молчание, но внезапно Гросс откашлялся и, прочистив горло, спросил:

— Скажите мне, Вертен, мое присутствие в вашем доме не создает в нем ненужную напряженность?

— Что вы имеете в виду?

— Просто в последний вечер я ощутил, как бы это выразиться, леденящую атмосферу. Ваша женушка была сама не своя за ужином. Из ее речи исчезла живая искорка. Она несколько раз пыталась по-иному разложить горошины на своей тарелке. Вы можете быть честны со мной. Я знаю, что иногда могу быть старым ворчуном. Диву даюсь, что Адель все еще уживается со мной. Но она просто вынуждена, разве это не так? Но я пойму, если мое присутствие является нежелательным для вашей супруги.

— Поверьте мне, Гросс, это не имеет ничего общего с вашим присутствием.

— Ага, тогда с вашей поездкой в Зальцкаммергут? Ей не понравилось оставаться покинутой.

— И не это тоже.

Гросс остановился.

— Хорошо, так в чем же тогда дело? Я не хочу совать свой нос в ваши личные дела, но вас обоих что-то мучает. Если что-то мешает вам всецело сосредоточиться на нашем деле, то тогда это уже повод для моегобеспокойства.

—  Нашедело! — Вертен почувствовал, как внутри у него все вспыхнуло. — Это — моедело, Гросс. Я пригласил вас сотрудничать, но не оставил руководства.

— Вот оно как! На вас совершенно не похоже таким образом выходить из себя. Что-то угнетает вас. Оно воздействует на вашу рассудительность, вашу обычно добрую натуру.

Проклятое создание, подумал Вертен. Будет долбить и лезть в душу, пока не добьется ответа. Он был готов разразиться дальнейшей тирадой, но внезапно постиг смысл того, что говорил Гросс. Он сам позволял этому абсурдному недопониманию между ним и Бертой длиться слишком долго.

Внезапно Вертен излил душу Гроссу, поведал ему о чудесном известии Берты и о странной манере, в которой он отреагировал на него.

— Но это совершенно естественно, — пожал плечами Гросс, терпеливо выслушав его. — Натурально вас тревожит реакция ваших родителей на эту новость. Конечно, вы хотите, чтобы они приняли вашу жену и вашего отпрыска. И я думаю, что у меня есть способ устроить это. Просто оставьте это всецело мне, мой друг. А когда мы вернемся на ужин, нет, когда вы вернетесь на ужин без вредного доктора Гросса, то обнимите свою молодую жену и расскажите ей правду. Поведайте ей, что ваши колебания были порождением не благословенной новости о вашем ребенке, но соображениями о ваших родителях. Поделитесь вашей заботой, приятель. Брак — это умение разделять все вдвоем.

Вертен не мог представить себе, что Гросс живет согласно таким предписаниям. Собственно говоря, поскольку он был близким свидетелем семейной жизни Гросса ранее в Граце, Вертен мог поклясться, что в своем доме Гросс был самодержавным отцом семейства, во всех отношениях таким же тираном, как Малер в своем. Однако же Вертен не стал упоминать об этом.

вернуться

64

Рихард фон Крафт-Эббинг (1840–1902) — психиатр, автор работ по сексуальным извращениям и психологии преступников.

вернуться

65

Земля — административная территориальная единица, на которые делилась Австро-Венгерская империя и которые сохранились в Австрии до сих пор; на территории земли Нижняя Австрия располагается Вена.

вернуться

66

Центральный и один из самых старых соборов Вены.