***
В полосе неяркого дневного света, просачивающегося сквозь неплотно прикрытые тяжелые шторы, танцевали пылинки, стараясь подольше задержаться в воздухе, прежде чем осесть на разбросанные по полу подушки и ловящие тщательно отполированными сторонами кусочки разных размеров, некогда бывшие чудной статуей, украшавшей спальню. Теперь же творение рук Пресветлой Матери обрело вечный покой, отраженное чужой магией, вместо того, чтобы встретиться с живой целью. Неудавшееся покушение не огорчило нападавшую, после чего в полет отправился уже сгусток чистой энергии, правда, растворившийся в защитном плетении жертвы. И теперь оба участника стычки сидели на кушетке, лишившейся разом всех подушек: инициатор сражения, нахмурившись и забравшись с ногами на предмет меблировки, изучала противоположную стену взглядом, в то время как пытавшийся защититься субъект, ничуть не боясь повторения вспышки гнева, находился в опасной близости, крепко прижимая к себе недовольную.
- Одиннадцатое свидание с того момента, как луна достигла своего пика на небе, второе с момента ее нового рождения, - шумно выдохнула девочка с двумя длинными косами, в которые старшая подруга вплела бледно-голубые цветы в тон сегодняшнему платью. На красивом личике с неправильными чертами отразилась усталость, словно бы и не впервой ей проводить подобные подсчеты. Хотя, почему «словно»? Ведь так оно, по сути, и было. Хэдес всегда, всегда ломал все ее попытки флирта с другими «братьями». И ведь были б причины. Так нет! Все прекрасно понимали, что ничем большим, нежели пара уединенных встреч, это не завершится. Это самые обычные короткие романы, что так свойственны в их возрасте. И что как минимум необходимы до момента ритуала соединения, после которого любой путь к измене будет отрезан. А он пытается ограничить ее свободу еще с самой первой встречи столько десятков лун назад. После одного его недовольного взгляда исподлобья все потенциальные воздыхатели внезапно вспоминают, что, вроде как, тоже имеют вторые половины, а юношеское влечение может существовать и на расстоянии.
- И всего лишь семьдесят две воскресших луны до мига, когда ты станешь безраздельно принадлежать мне, - у каждого из них было свое исчисление времени. Никак не препятствуя обнимающим ее талию мужским рукам с едва зажившими царапинами (понес же его Агнус давеча в лес!), Илисса притворно надулась, все так же сидя спиной к вечному будущему супругу. Встрепанный юноша только хмыкнул в ответ на попытку отчитать его действия, последний раз имевшие место быть вчера. Он бы еще понял, если бы избранница отдала предпочтение кому-то достойному ее внимания, но этот Догуэрн, едва ли знавший, как стоит себя вести с женщинами, не стоил даже грязи на ее туфлях. Мальчишка с почти девичьими чертами лица мог похвастаться лишь выразительным чтением стихов собственного сочинения, но и не более того. Ну какой, скажите на милость, с него прок? Да эта капризная девчонка должна ему спасибо сказать, за то, что спас от заведомо провального свидания, на котором она бы обязательно засыпала каждые три минуты. Ведь вернулась бы потом еще более недовольная, нежели была вчера, когда он заявился на их рандеву под луной. Глупая.
- Не замечтался ли ты? – обернулась девушка, чтобы иметь возможность встретиться взглядом с отчего-то довольным собой юношей, - Семьдесят две воскресших луны лишь до дня моего совершеннолетия, - поправила она, - Я не обещала тебе, что в этот день мы официально закрепим нашу связь.
- Хочешь сказать, что ты против? – зеленые глаза гипнотизировали сильнее ментальной магии Эфрена, настолько, что будь она так же слаба, как и большинство своих «сестер», уже бы давно сдалась на милость их обладателя. Незначительно меняя положение своего тела, теперь уже полностью прижимаясь левой стороной к удерживающему ее Хэдесу, и положив ладошку ему на грудь, будто это было единственным препятствием для окончательного сближения, Илисса качнула головой.
- Я не хочу быть с тобой только потому, что так решила Пресветлая Мать, - как и любой женщине вне зависимости от возраста, ей было необходимо понимать, что с ней не по принуждению, а по причинам более искренним и чистым. В ее сказках, что рождались каждый вечер, когда рядом собирались все ее «братья» и «сестры», главенствующую роль играли сильные чувства, не зависящие ни от чьей воли. В ее историях всегда было место чуду и настоящему счастью. В ее мечтах всегда было место вечной любви.
- Какого доказательства хочешь ты? – едва дотрагиваясь до медовых завитков, что выбивались из объемных кос, после недолгого молчания задал вопрос юноша, все так же смотря ей в глаза, но совершенно не в силах прочесть что-либо в них. Такая женщина заслуживала любых свершений. Такая женщина стоила всех возможных даров. Такая женщина не стала бы ни перед кем преклоняться, зная, что преклонятся перед ней. И такая женщина могла принадлежать только ему. Лишь такая женщина была нужна ему. Минет еще сотни полторы лунных воскрешений, и она расцветет в полную силу, но даже сейчас она уже знает о том, на что способна. Подобная цветку ирлеи, что распускается лишь в одну из ночей пика алой луны и постоянно меняет свое местоположение, ее достойны видеть не все. Но однажды встретившись с ней, забыть уже нельзя, что вызывает желание бросаться на поиски и умирать, не находя. Такими были цветы ирлеи. Такой была Илисса в его глазах.
В ее сказках влюбленные юноши спасали избранниц от ужасных чудовищ, но ее не было нужды спасать: вред детям Трехликой могли причинить разве что дикие звери, но на жутких монстров они не тянули, как и оставленные ими царапины на смертельные раны. В ее сказках из дурнушек рождались те, кто готов поспорить с богинями, но ей не требовались никакие преображения: она и без того знала, что великолепна. Ее нельзя было назвать милой, прелестной или нежной, эта красота имела хищнические, загадочные ноты. Но собственное отражение нравилось ей больше, чем очаровательная улыбка светлой Дэль с наивными глазами цвета солнца, считавшейся среди всех «сестер» самой прекрасной. В ее сказках вместе с принцем доставались титул и корона, но она и без того имела высокое положение, которое не желала получать лишь благодаря удачному замужеству. Этого можно было достигнуть и самой. А брак должен был заключаться по другой причине. В ее сказках были чувства, что проходили любые испытания. И это являлось, пожалуй, единственным, чего бы ей хотелось в собственной жизни. Потому что эти сказки создавались той, что в них верила.
- Подари мне мир, - позволяя загадочной улыбке осветить ее лицо, озвучила свое желание девушка, внимательно наблюдая за его реакцией: фраза была выдана совершенно без какой-либо глубокой мысли, лишь потому, что ей безумно хотелось проверить то, насколько далеко он готов зайти ради нее. Если сейчас попросит придумать что полегче - собственноручно вручит ей возможность напомнить о его неспособности держать обещания. И о том, что он не так уж всевластен, как считает сам. Если возьмется за эту идею, то потом обязательно забудет, а через пару лунных воскрешений вновь начнет напоминать о приближающемся совершеннолетии. И она будет знать, что ему противопоставить. Как бы то ни было, она не даст так просто своего согласия лишь для того, чтобы удовлетворить самолюбие Хэдеса. Он всегда говорил ей, что она не будет принадлежать никому, кроме него. Что ее не достоин никто, кроме него. Но в этих словах она видела только демонстрацию собственной исключительности. Только подчеркивание их общего статуса, что был на ступень выше всех остальных. Но не более.
А это не могло являться достаточной причиной для брака.
___
*каменные сферы памяти - основной источник знаний в крупных Хранилищах, представляющий собой, как несложно догадаться по названию, объемную сферу из камня - обычно, драгоценного. Способны вбирать в себя до двухсот пятидесяти шести часов информации.
========== — VIII — ==========
Он снова пришел в ее дом. Снова даже не постучался, просто пройдя сквозь дверь, не удосужившись открыть ее – оно и верно, зачем тому, в ком течет кровь Высших, себя обременять человеческими привычками. Тем более, учитывая его возраст: будучи молодым, всегда хочется использовать силу на полную катушку. Она и сама порой грешила применением своих привилегий и дара для ежедневной рутины, чтобы не утомляться зазря. Это потом придет понимание рационального использования магии. Но не сейчас. Сейчас у нее есть более сложная задача, заключающаяся в том, чтобы не продемонстрировать радость, вызванную его визитом. А еще ненароком не пригладить ладонями его вечно торчащие в художественном беспорядке светлые вихры, что, кажется, никогда не будут лежать прилично, все время придавая юноше какой-то ребячливый вид.