Чем именно он заслужил такой теплый прием, сын Трехликой не понимал. А еще – почему всегда идеально выглядящая Илисса явно во вчерашнем платье, и, похоже, в нем же спала. И, судя по всему, прическу тоже не расплетала – лишь вправила наиболее выбившиеся пряди.
- Специально заставил поверить в твою смерть? – брошенный в лицо вопрос не подразумевал ожидания ответа: фразы били одна за другой, не давая возможности уклониться, - Дал расчет за неверность? Захотел, чтобы я мечтала об избавлении от этого проклятого чувства до самого конца? - кажется, ему не было даже нужды осведомляться о причинах столь яркого взрыва эмоций. Не умевшая все таить в себе одна из самых сильных дочерей Трехликой выговаривала все и всем сразу же.
- Все пытки Бездны, ты нашел идеальный способ мести! – со всей силы ударяя сомкнутыми в кулаки ладонями супруга по груди, выдохнула женщина, ощущая подступающую истерику. Уже на втором ударе запястья оказались обездвижены, а их хозяйка – притянута ближе к поражающему своим спокойствием мужчине.
- Равно как и ты – великолепный способ дразнить меня с самой нашей первой встречи, и особенно – после ритуала соединения, - холодные стальные глаза в упор смотрели на Илиссу, чьи губы сейчас подрагивали, - Ты прекрасно знала о том, что связь двусторонняя. А потому все твои любовные похождения я успел испытать на себе.
- Зато в своем путешествии по мирам ты неплохо отплатил мне. Тоже решил использовать связь, в финале ее разорвав? – с лица окончательно исчезли все признаки беспокойства или намечающихся слез: взгляд обрел привычное ехидство и вызов.
- Ты же так хотела свободы, - пожал плечами Хэдес. Распространяться о том, что он и понятия не имел, как подействует попытка заглушить цепь, не было смысла. Главное он уже проверил: ничего хорошего из подобной затеи не выходит. И теперь не факт, что настоящий разрыв окажется менее мучительным.
- А получила четыре года ожидания.
- Не подозревал за тобой подобной верности, - удержаться от сарказма было выше его сил. Хотя и своим комментарием он попал в точку: одна из самых сильных дочерей Трехликой могла то же сказать о себе. То, что первое время она продолжала искать облегчения в бесконечных встречах с новыми воздыхателями, еще не означало, что каждую ночь она не сжимала в руках холодный металл брачного ожерелья. Надеясь, что утром она проснется уже не одна. Но не решаясь переступить через себя и позвать.
Он приковал ее к себе сильнее, чем какая-то призрачная цепь вечного брака. Подарил болезненное яркое чувство, так не похожее на то, что задумывалось Пресветлой Матерью. Вынудил ненавидеть саму себя за эту зависимость. И заставил жить.
Сколько боли они испытали и еще испытают по вине друг друга. Но чувствовать себя искренне счастливыми будут тоже только в этом союзе.
- Никогда больше не разрывай связь.
Они оба понимали, насколько тяжело ей дались эти слова. Пусть даже сказанные тоном, не имеющим ни намека на просьбу. Пусть даже произнесенные с абсолютно независимым видом. Это ничего не значило. Если бы не существовало страха потери, с ее губ ни за что бы не слетела подобная фраза.
Переплетенные пальцы рук были многозначительнее любого обещания.
***
Рукописный почерк, заполнивший старый фолиант, расшифровке поддавался неохотно. Складывалось впечатление, будто автор текста нарочно запутывал потенциального читателя, не давая ему ознакомиться с обретенной информацией. То ли знания были столь опасны, то ли просто на первом месте стояло обычное желание подложить Агнуса потомкам своим. В любом случае, процесс чтения шел столь медленно, что другой бы уже бросил эту обреченную на провал затею. Но готовая хвататься за любую соломинку Кейра упорно вырисовывала из букв возможные слова и пыталась найти им значение в более привычном языке. Увы, но перерождения не предполагали значение иных наречий, включая те, что имели отношение к заре существования Альтерры.
Все, что удалось выяснить к данному моменту: шанс на разрыв цепи первородного брака действительно существовал. Причем, не в локальном масштабе, а в общемировом. То есть, кандалы снимались абсолютно со всех существ, имеющих столь чудный «подарок» Пресветлой Матери. Хотят ли все остальные лишиться связи – вопрос другой. И старшую дочь рода Д’Эндарион он не интересовал совершенно. Раз из-за смерти вечного супруга они не в силах провести ритуал обоюдного отказа, следует искать иные пути. А с учетом того, что цепь между ней и Уалтаром была иллюзорной, хоть и ощущалась, как истинная, настоящим держателем второго конца является кто-то другой. И поскольку это тщательно скрывалось Высшими, не факт, что обычный ритуал отказа обеих сторон в данном случае бы подействовал.
Значит, придется делать доброе дело и лишать оков первородного брака абсолютно всех.
Задуматься заставляли лишь объемы энергии, которые требовались на столь грандиозную авантюру. Даже при условии изрядно повышенного уровня сил и общего превосходства экров над другими расами в магическом плане Наследница не имела возможности устроить подобное. В некоторых случаях пришлось бы отдать свою жизнь. Здесь – не хватило бы и этого. И потому, если дальнейший еще не расшифрованный текст не привнесет ясности или же не подарит новые идеи, придется и впрямь задействовать Альянс. Не то что бы это было худшим выходом из ситуации, но точно не одним из самых предпочтительных и простых.
Поток воздуха от захлопнувшейся книги всколыхнул яркое пламя свечи, которое спустя несколько мгновений было окончательно убито. Спальня погрузилась во мрак, едва разбавляемый световыми всполохами.
Разыгравшаяся за окном гроза стремилась подчинить себе весь мир. С обреченным скрипом гнулись тонкие стволы молодых деревьев, сдаваясь напору шквалистого ветра. Беспрестанно вспыхивающие молнии, разрывающие небо на части, кажется, надеялись превратить одеяла туч в ошметки. А старшей дочери рода Д’Эндарион безумно хотелось распахнуть балконную дверь или выбежать в сад, чтобы вобрать в себя оглушающие раскаты грома и прибивающие к земле мелкие цветы тяжелые капли ливневого дождя. Ощущения, что дарила подобная стихия, дающая понять, что Тайсс в который раз дорвался до любимых игрушек, сравнивались лишь с чувством всесилия в ночи двулуния. Просачивающееся под кожу через прислоненные к стеклу пальцы оно было поистине прекрасно.
И даже внезапно коснувшиеся шеи губы не могли испортить настроение. Хотя заставили вздрогнуть и мысленно устроить себе выговор за так и не стертую руну на зеркале, настроенную на вход для одного-единственного индивида, дела с которым уже были завершены. Правда, не на столь уж и долгий срок.
Царапнувшие стекло ногти издали неприятный звук.
- Ты мне нужна.
Как и ожидалось, некромант был жив, здоров и полон своих далеко не безобидных идей.
- Какие признания спустя пару недель после смерти моего вечного супруга. Вы нетерпеливы, - оценила Наследница, впрочем, не делая ничего, чтобы сбросить чужие холодные ладони со своих плеч. Эта маска не подразумевала открытой неприязни. Напротив: стоило проявить хоть немного теплых чувств. Но только не переборщить, чтобы фальшь не просочилась наружу.
- А Вы слишком привыкли видеть в каждой фразе обожание.
- Ненавистную женщину не пытаются ненароком раздеть, зная, что не получат от этого выгоды. Сейчас, - выделив последнее слово голосом, экра обернулась, прекрасно зная, какое выражение лица увидит перед собой. Неизменная маска легкого превосходства и в то же время – беспечности. За ней скрывалось слишком много, чтобы не совершить попыток заглянуть под нее.
- Все еще сохраняешь виды на кресло в Альянсе? – шаг назад, до резного кресла у письменного стола, нарочито демонстрирующий ошибочность предыдущих выводов. Словно бы и не было ничего, лишь чьи-то пустые фантазии. И очередное предложение, совершенно точно являющееся ее расплатой за предыдущее задание. Все верно, она в долгу перед ним. Агнус бы побрал эту необходимость изредка прибегать к подобным сделкам. Правда, быть может, предвидится нечто интересное.