В этом ей должны помочь сосуды, что столько времени хранились здесь.
Наслаждаться одной из мелких целей, что была достигнута, помешал тихий смешок, донесшийся откуда-то из другой части зала. Нахмурившись, Кейра сделала шаг вперед, обходя покрытые пылью сосуды. За ними, у противоположной стены в тени вырисовывалась мужская фигура, вальяжно устроившаяся на каком-то предмете меблировки. Судя по очертаниям, это было кресло, каких уже давно не делали – явно неудобное, жесткое, но с искусной резьбой. Похоже, оно здесь обреталось с тех же времен, что и накопители энергии. Прекрасно понимая, что мало кто смог бы проникнуть в старательно охраняемую древней магией зону, старшая дочь рода Д’Эндарион расслабилась. Этот «гость» ей ничего не сделает. Как минимум сейчас.
- Тебе бы еще плащ подлиннее и трон повыше – на роль скучающего Темного Властелина бы сгодился, - оценила Наследница, скользнув взглядом по обманчиво-расслабленному лицу, тут же исказившемуся усмешкой. Выпад был оценен. И засчитан.
- Ты и без этой атрибутики уже заслужила свой титул…
Они ведь были слишком похожи, чтобы это отрицать. Женщина же даже реагировать на это не стала, отвернувшись обратно к сосудам и увлеченно их рассматривая. Вспоминая. Дэй сощурился: ожидать еще несколько часов, пока кто-то перестанет покушаться на хранилище, очень не хотелось. Он знал, как это долго.
С демонстрацией такой карты можно было повременить, но из всех способов переменить настроение собеседницы, данный – относился к наиболее верным.
- …Илисса, - тихо, но отчетливо закончил некромант. На женском лице проскользнула улыбка, когда сердце на мгновение замерло, прежде чем вновь пуститься в стремительный бег. В какой-то мере это было ожидаемо. Хотя до последнего момента не хотелось верить. Так ее называл только один человек. Тот, кто знал истинное имя ее души. И тот, кого в этой реальности она обещалась убить.
Раньше она думала, что, наконец-то встретив того, с кем скована, прекратит бесконечную пытку перерождений. Обретет покой и перестанет страдать. Высшие лишь посмеялись над этими мыслями: самый настоящий кошмар начинался именно сейчас. С каждым днем она все больше и больше вспоминала о первом браке и с каждым днем все сильнее ужасалась собственному прошлому. То, что совершили они, каралось не смертью, а перерождением. Вечным поиском себя и покоя. И отсутствием оного.
Они посмели приравнять себя к Богам. Они были низвергнуты в Бездну. И даже там они продолжали пытаться встать на одну ступень с создателями межмирья. Продолжали вершить чужие судьбы, спасаясь от скуки в изгнании. Уничтожили мир.
Образ потек, как растворенная краска. Взъерошенные светлые волосы пришли на смену темным, чуть укоротившись. Глаза вернули себе одинаковый оттенок стали. Черты лица заострились, от переносицы к скуле проступила вязь рисунка. Каким образом ему удалось сохранить – восстановить? – свои способности, оставалось загадкой для женщины. Потому что он не мог подгадать, в каком теле окажется. И, тем не менее, эта теневая магия позволила ему столько времени носить другую личину, эффектно уничтожив ее в один миг.
- Хэдес, - устало усмехнувшись, она гордо вскинула подбородок, - Я должна была сразу догадаться по этому вечно холодному телу и страсти к мертвечине, - и по едва заметным, но ощутимым притязаниям на нее. Ни в одной жизни вечный супруг не собирался ее отпускать. Даже если она на тот момент не помнила о своем прошлом.
- Я должен был намного раньше понять по этой бешенной тяге к власти и манипулированию, - и по чувствам, вспыхивающим каждый раз, стоит им оказаться в опасной близости друг от друга. Ненормальным. Оглушающим. Собственническим.
Обмен любезностями состоялся. Маски рассыпались пылью.
========== — XXVI — ==========
Становилось понятно абсолютно все. Ощущения, восприятие, фразы, что на тот момент казались не к месту. Даже запах магии был абсолютно идентичен, и это настораживало Наследницу. Носителей крови Высших уже давно не существовало в межмирье по одной простой причине: большинство из них не решались пойти против установленных Трехликой правил, а потому и не заслуживали перерождения, если сами того не желали. Они одаривались вечным покоем за свою долгую – иной раз даже чересчур – жизнь. Те же, кто карался новыми и новыми жизнями, меняли тело и дар. Ни одному из первородных рас не давалось возможности родиться в том же положении. Таково было их наказание.
- Как тебе удалось вернуть этот облик и кровь? – все еще с недоверием рассматривая слишком знакомое лицо, осведомилась женщина. Конечно, в странных способностях некроманта она не сомневалась, тем более что до сих пор не изучила их полностью, но ему никак не могли облегчить участь: для вечных супругов вина всегда делилась поровну.
- Мы оба знали, что рано или поздно случится, - пожал плечами мужчина, - Когда ты попросила создать новый, чистый мир, уже было понятно, что есть шанс не успеть. Ты не страдала паранойей и не была склонна драматизировать. Я лишь жалею, что не задумался об этом раньше. Сам. И то, каким будет наказание, догадывался. Трехликая однажды уже понадеялась, что Бездна нас охладит, но сильно просчиталась. В новые жизни она должна была отправить нас без способности вернуть все утерянное.
- Она хорошо нас знала. И, тем не менее, где-то ошиблась? – в такое верилось плохо: при всей своей мягкости и любви к Первородным богиня отнюдь не страдала излишней верой в лучшее, и дав один шанс, второй уже не предоставляла. Потому что им предшествовал не один десяток попыток закрыть глаза на все происходящее.
- В мои планы подобное не входило. Я должен был защитить тебя и сына, пусть даже пришлось бы один раз поблуждать по лабиринту переходов. Правда, количество визитов туда несколько затянулось, - мужчина хмыкнул, вспоминая столь «приятный» опыт, а старшая дочь рода Д’Эндарион вздрогнула. Они оба были там. Никто не исключает того, что одновременно, хотя бы в миг, когда их забросили в это туманное Ничто. Но не имели возможности видеть друг друга. Таким стало начало их наказания.
- Это все Агнусовы деяния, - прошипела экра, ощущая растущую волну ненависти, - Пресветлая Мать бы остановилась на трех или четырех перерождениях: она была куда милосерднее.
- Но Трехликую убил наш сын, отомстив за нас, - подтвердил ее догадки мужчина, - и тем самым развязав руки Высшим, никогда не упускающим возможности поиграться. Только сейчас не об этом, - о том, кто кого и зачем отправил за Грань, они могли побеседовать позже. - Я надеялся все вернуть, поэтому допустить уничтожение тела было нельзя. Пришлось заняться связью между ним и Альтеррой. На это ушло не более полутора лет. Созданная печать, наложенная на тело, гарантировала моментальное стирание межмирья, на месте которого появилась бы бесконечная воронка. Вряд ли бы Пресветлая Мать стала бы рисковать своим детищем. Это бы не сравнилось даже с тем, что мы, - споткнувшись о переменившееся выражение лица собеседницы, он поправился, - я устроил.
Да, идея с запечатыванием тела в кристалл, оказалась трудновыполнимой, но реальной. Тем веселее оказалось впоследствии узнать, что Высшие устроили развлечение даже из этого, начав переносить из других миров любителей приключений, готовых потягаться со «спящим Темным Властелином», которого предварительно было необходимо еще разбудить. Троица сильнейших созданий Богини желала уничтожить тело Хэдеса, не затронув Альтерру. Потому что однажды вспомнивший все Первородный, завладевший своим телом и магией, смог бы переломить ход их игры. А в итоге им пришлось через несколько тысячелетий попросту распечатать его воспоминания, предоставив возможность забрать то, что принадлежало ему. Точнее, начать распечатывать, наблюдая за тем, сможет ли он самостоятельно сорвать остальные печати и спасти обоих.
- А потом последовали перерождения в иных эпохах и мирах, где нас вообще не существовало. Потому и не получалось воспользоваться сохранившимся телом?
- Именно, - некромант кивнул, - Тысячи лет, несколько тысяч лет потребовалось на то, чтобы оказаться вновь в межмирье. В том, что это не случайность, а намеренный ход Высших – сомнений нет. Так же как и в том, что они начали распечатывать наши воспоминания. Только зачем?
Бесцельно водя пальцем по покрытому пылью сосуду, где светилась голубоватым светом скопленная энергия, Кейра пыталась сложить все паззлы в единую картинку. Чем активнее рушились печати, наложенные на ее память, тем больше появлялось вопросов, а полноценные ответы ускоренно прибывать не спешили. В сознании роились сотни мыслей, и с какой из них начать – все еще оставалось непонятным. Да и нет никакой гарантии в том, что мужчина способен заполнить пробелы в ее воспоминаниях. Она знала, что сотворила, и почему оказалась втянута в игры с зеркалами, но все еще оставалась в дымке та часть, что – она была уверена! – сможет раскрыть причины слишком яркого чувства фальшивой цепи, спутанного с реальной. Особенно странной казалась излишне болезная привязанность к Айне.