В конечном счёте тайные усилия Англии и Франции по дестабилизации Австро-Венгерской империи, основного торгового партнёра Германии, привели к началу Первой мировой войны. Турция чувствовала, что «если союзники выиграют войну, они вызовут расчленение Оттоманской империи, а если выиграет Германия, такое расчленение не будет допущено». [10] Цитируя Карла Поланью (Karl Polanyi), к войне привело разрушение баланса сил. До альянса с осаждённой Оттоманской империей, Германия
пыталась укрепить свою позицию путём жёсткого и крепкого союза с Австро-Венгрией и Италией… В 1904 году Британия стремительно договорилась с Францией по разделу Марокко и Египта, пару лет спустя пришла к компромиссу с Россией по Персии, чья слабая федерация властей была окончательно заменена двумя враждебными мощными группировками; баланс сил как система не мог не прийти к своему концу… Примерно в то же время стали остро проявляться симптомы разложения существующих форм мировой экономики — колониального соперничества и конкуренции за экзотические рынки. [11]
Британские дипломаты опасались, что «драка за куски Оттоманской империи может привести к большой войне между европейскими державами». [12] Первая мировая война началась [655]. Кристофер Лэйн (Christopher Layne) проводит анализ:
Опираясь на панславянскую внешнюю политику царской России, Сербия предпринимала попытки разжечь недовольство среди беспокойных южных славян Австро-Венгрии с целью отделения их от Австро-Венгрии и объединения с Сербией в большое южное славянское государство — в конечном счёте в Югославию. Австро-Венгрия понимала, что если эта цель будет достигнута, может распасться империя Габсбургов (что и произошло на самом деле). В Вене сербы стали восприниматься как угроза существования империи. 2 июля 1914 года министр иностранных дел Австро-Венгрии граф Берхольд сказал императору Францу Иосифу, что для того, чтобы Австро-Венгрии сохраниться как великой державе, ей не остаётся иного способа, кроме войны с Сербией. В июле 1914 года Австро-Венгрия верила, что она может спастись, только победив внешние силы, которые использовали её внутренние трудности… Правители Австро-Венгрии, взвесив обе возможности, решили что «риск мира сейчас выше риска войны». [13]
Турция воевала на стороне Тройственного союза (Германии, Австро-Венгрии и Италии). В 1916 году было заключено секретное соглашение, по которому после поражения Тройственного союза Ближний Восток разделялся среди победителей. Британия «добавляла почти миллион квадратных миль к Британской империи» [656]:
Безоговорочное обещание права наций на самоопределение, выраженное Лениным, а также президентом США Вильсоном в его «Четырнадцати пунктах» в январе 1918 года, сделало невозможным для Британии и Франции наложить прямое колониальное правление на арабские страны, как они договорились в 1916 году [657]. Поэтому они вышли с предложением, чтобы те же самые земли были переданы им Лигой Наций как «мандаты» под предлогом того, что таким образом территории якобы будут подготовлены к будущему самоуправлению. Ирак, Палестина, Трансиордания попали под британский мандат, Ливан и Сирия — под французский… Египетская монархия была установлена только для того, чтобы содействовать британскому управлению, она была свергнута египетской армией в 1952 году… С того времени Сирия, Иордания, Ливан и Ирак были вынуждены жестко бороться за установление своей независимости. Между тем, арабоговорящие страны Северной Африки остались колониями: Алжир, Марокко и Тунис под Францией, Ливия под Италией. Они смогли освободиться только после Второй мировой войны. Маленький Кувейт также остался под колониальным управлением в виде британского протектората. [14]
Отец исламского модернизма Джалал аль-Дин аль-Афгани (1838-1897) путешествовал по мусульманскому миру и предупреждал о том, что Британия, Франция и Россия тайно сговариваются с местными правителями, чтобы грабить простых людей путём полюбовных соглашений на эксплуатацию природных и коммерческих ресурсов. Его предсказания оправдались. После Первой мировой войны границы и главы практически всех арабских стран назначались Британией и Францией [658]. В Иорданию назначили монарха, который даже не был местным жителем, он был из Саудовской Аравии. После развала Оттоманской империи, 27 Апреля 1920 года на конференции в Сан-Ремо
Британия и Франция окончательно заключили секретную нефтяную сделку с целью монополизировать между ними всю будущую добычу нефти на Ближнем Востоке… Два года спустя, под давлением своей собственной марионетки короля Фейсала, добивавшегося независимости Ирака, премьер-министр Британии Ллойд-Джорж заявил: «Если мы уйдём, через год-два после нашего ухода мы увидим, что просто передали французам и американцам богатейшие в мире нефтяные поля» [15]
Европейские христианские империи таким образом захватили огромные материальные богатства старой мусульманской Оттоманской империи. Надо не забывать, что мусульмане веками пытались завоевать Европу, и те, кто решал судьбу побеждённых народов, делали всё возможное, чтобы мусульманские страны никогда больше не смогли организовать сопротивление западным интересам.
Имея многовековой опыт завоеваний по принципу «разделяй и властвуй», Британия и Франция создали в арабском мире маленькие, нестабильные государства, чьи правители постоянно нуждались в поддержке своих западных хозяев для сохранения власти. Развитие этих стран находилось под контролем, и никто не собирался допускать, чтобы они когда-либо смогли представить угрозу Западу. Внешние силы заключили контракты со своими марионетками, которые позволяли им дешево покупать арабские ресурсы. Эти контракты невероятно обогащали феодальную элиту, но оставляли при этом большинство граждан в нищете. [16]