После этого становятся понятны настоящая цена робинсоновского радикализма и действительный смысл его утверждений насчет того, что «в политике, как и в области морали, наибольшая опасность грозит справа» или что «за последние десять лет я существенно полевел в своих политических взглядах», либо такое заявление, что, по его убеждению, для решения социальных проблем в США «пригодным окажется только революционное, а не радикальное решение» и т. д.
Знание теоретических источников робинсоновского радикализма помогает понять истоки его пессимизма в отношении будущего церкви и религии и причины его резких нападок на «гниющую цивилизацию», на «предфашистскую ситуацию в США» и т. д.
Стихия Робинсона — это пропаганда идей теории нового христианства и громогласное провозглашение радикальных мер по спасению церкви и «западной цивилизации». Этим он приобрел большую популярность. Однако в практическом применении этих принципов его успехи гораздо скромнее. Чуть ли не самым значительным шагом явился его демонстративный уход из лейбористской партии из-за несогласия с частным законодательным актом лейбористского правительства, касающимся вопроса об иммигрантах из Кении.
В конце 60-х годов, когда у власти находилось лейбористское правительство, парламент принял целый ряд суровых законодательных актов, направленных на предотвращение иммиграции в Англию из стран Британского содружества. Но епископ Робинсон специально подчеркнул, что он выражает несогласие не со всей политикой лейбористов в этом вопросе, а лишь с одним специфическим актом, в котором он усмотрел «несправедливость», заключающуюся в том, что этим актом правительство явно нарушило свои прежние обещания.
Покинув лейбористскую партию, епископ Робинсон двинулся ничуть не «влево», а перешел в другую партию буржуазии — в партию либералов. Всякому, кто знаком с политической структурой Англии, а значит, с той незначительной ролью, которую в жизни страны играет эта партия, понятен «радикализм» подобного шага.
Наиболее типичным представителем «буйных пасторов», воплощавшим идеи Робинсона на практике, был Николас Стейси, рядовой священнослужитель. Он привлек внимание английской прессы и других средств массовой коммуникации именно тем, что более последовательно, чем другие его коллеги, пытался претворить робинсоновские идеи в жизнь. Делал он это с размахом, как требовала теория «новой теологии» его учителя.
В 1960 г. Стейси назначили на должность пастора прихода в Вулвичской епархии — епархии Робинсона. Он собрал вокруг себя небольшую группу способных молодых священников— «лучшую команду в Англии», как он их характеризовал, и приступил к весьма интенсивной работе по поднятию интереса у населения, живущего в этом приходе, к вопросам религии. Н. Стейси имел покровителей: епископа Сазерского Мэрвина Стоквуда и епископа Вулвичского Джона Робинсона (Вулвичская епархия входила в епархию Сазерскую). К тому же «лучшая теологическая команда» прекрасно знала новейшие приемы влияния на сознание масс и действовала по правилам, разработанным буржуазными деятелями для обработки умов. Помимо обновленной литургии, церковь в приходе Стейси обзавелась рядом заведений, ничего общего не имеющих с удовлетворением духовных нужд верующих: баром, своего рода женской консультацией с врачом-сексологом и даже ночным клубом. Открытие этих заведений проходило в торжественной обстановке и одобрялось буржуазной печатью и телевидением.
Однако деятельность Стейси и его коллег не принесла желаемых результатов. Даже в модернизированном варианте религия не пришлась по душе прихожанам. Это несколько лет спустя с досадой был вынужден констатировать сам Стейси. После неудач в должности пастора прихода Стейси еще несколько лет активно действовал в качестве заместителя директора благотворительного общества по борьбе с голодом. В 1971 г. Стейси выпустил в свет книжку под заглавием «Кому какое дело?».
Постепенно шум вокруг его имени стал стихать. Молодые священники из его «команды» тоже либо покинули церковь, либо перешли на церковно-административную, не связанную с пасторскими обязанностями, работу.