Есть также легенда, которая гласит, что Мартин Лютер – а он как раз жил в это время – первым придумал украшать елку огоньками. Что таким образом он хотел показать величие божьего творения. Что он увидел звездное небо и решил: пусть огонечки на елке всегда напоминают христианам о величии Бога, создавшего этот прекрасный мир, и небо со звездами. Может быть, и так, но документально это не подтверждено. Во всяком случае, сам Лютер, наверное, рассердился бы, если бы услышал, что воспроизводит древние языческие обычаи зажигания многочисленных огней в зимние праздники. Он не был любителем языческих развлечений. Но он, конечно, действительно переосмыслил древний обряд (если это и впрямь его рук дело), и елочки стали украшать свечками. Так же, как и сегодня мы украшаем огоньками вечнозеленые деревья.
Рождественская ёлка
В первую очередь этот обычай прижился в протестантских странах, отчасти как противопоставление смиренного деревца роскошному убранству католических церквей с их огромным количеством украшений.
Е. М. Бём. Новогодняя дореволюционная открытка. Начало XX в.
Примерно до середины XIX века рождественская елка оставалась преимущественно немецким обычаем, распространяясь постепенно по другим странам, где оказывалось много немецких поселенцев – как, скажем, в Санкт-Петербурге, где с XVIII века было достаточно много немцев. При этом в России в послепетровскую эпоху символическое значение ели было амбивалентно и еловые ветки использовались в двух вариантах. Один вариант делал елочку новогодним праздничным деревом, а второй связан с другими очень древними представлениями (хотя ясно, что об этом не помнили): еловые ветви могли класть на гроб или устилать ими дорогу, по которой несли гроб. И это, конечно, тоже воспоминание о том, что ель вроде как не умирает – она вечнозеленая. И отсюда удивительные на сегодняшний взгляд выражения, связанные с елками: «смотреть под елку» означало вовсе не поиск подарочков под елкой (да их там пока и не было), а тяжелую болезнь и ожидание скорой кончины. Это же значение видно в выражении «угодить под елку». Так елки выполняли свою функцию мирового древа, связывающего земное и потустороннее, смерть и возрождение, вечное обращение и обновление годового цикла.
Параллельно с украшением елок распространялась другая традиция, которая получила огромное, поразительное развитие прежде всего в католических странах, а потом уже и за пределами католического мира. Это традиция рождественских вертепов, которые могли представлять собой кукольные композиции: фигурки, изображающие Деву Марию, Иосифа, младенца Христа, животных – быка, осла, которые смотрят на лежащего в яслях родившегося ребенка; волхвов, принесших дары. Эти вертепы в разных странах могут достигать невероятных размеров и редкостного совершенства, а могут быть совсем маленькими и бесхитростными. Многие, наверное, видели на Рождество и сегодня в католических церквях монументальные инсталляции невероятной красоты.
В Польше, Чехии есть традиция создания не обязательно огромных, но очень красивых архитектурных изображений. Считается, что это город Вифлеем, где произошло Рождество, и в композицию включали готические соборы или местные интересные здания. А на юге Франции, в Провансе, – такие композиции назывались и называются сантоны, «маленькие святые», – здесь делали фигурочки святых. А потом стали делать и прочих обитателей деревни – рыбака, крестьянина, ремесленника, пастуха, и все это народное искусство условно объединяется темой Рождества.
Несколько лет назад во французском городе Каркассон проходила выставка рождественских вертепов, на которую привезли вертепы из Перу, Боливии, Африки, из европейских стран. Они были из самых разных материалов, совершенно разные обличья придавались и святому семейству, и животным вокруг – потрясающее собрание похожих вещей со всего мира, лишний раз напоминающее о единстве человечества.
А об руку с традицией игрушечных вертепов – маленьких, больших или огромных – идет традиция живых вертепов. И считается, что первый живой вертеп – то, что мы назвали бы сегодня живой картиной или пантомимой, – осуществил ни много ни мало как сам святой Франциск Ассизский в XIII веке. Мы знаем, что святой Франциск Ассизский проповедовал птицам, убеждал волка, что тому нужно себя хорошо вести; и вообще, свою любовь к божьему творению не ограничивал людьми, но изливал на животный мир тоже. И вот он обратился к людям и животным и поручил им воспроизвести картину Рождества Христова, чтобы все верующие это видели и тоже радовались.