У. Джемс выделял два вида религиозного сознания, хотя и не обозначая их конкретно. Так, он считал, что «состояние веры может почти не заключать в себе интеллектуального содержания <…>, а может включать в себя лишь примитивные, смутные, полудуховные, полуорганические возбуждения, повышающие темп жизни и порождает уверенность, что “вокруг тебя существуют великие и чудесные вещи”»[139]. С другой стороны, когда «с состоянием веры ассоциируется какое-нибудь интеллектуальное содержание, то последнее глубоко просачивается в него, и этим объясняется страстная педантичность отношения всех религиозных людей к малейшим мелочам их религиозных убеждений»[140].
И первый и второй вид тем не менее, согласно теории Джемса, обусловлены наличием «подсознательного» в психике человека. При этом второй тип является следствием первого.
У. Джемс, несмотря на научность сделанных им выводов, все же не смог полностью отойти от религиозной концепции религиозного сознания. Говоря о подсознательном, он не имеет в виду чисто психический аспект, который мы можем охарактеризовать как «идеальное». Джемсом сразу оговаривается, что есть вера как «остролихорадочное душевное состояние», а есть как привычка. Свое внимание он как исследователь сосредоточивает именно на душевном состоянии, подчеркивая, что оно не возникает из ниоткуда, но имеет некую первооснову. Божество для Джемса не фантазия человеческого ума, а «первичная сущность».
Основоположником чистого психоаналитического подхода к религии является 3. Фрейд. В своих работах он уделял существенное внимание проблеме религиозности и природы человеческой веры в сверхъестественное. Отталкиваясь от положения, что первоисточником веры являлся страх человека перед природными силами, Фрейд полагал, что еще одним немаловажным фактором зарождения религиозного сознания выступали и внутренние инстинктивные силы, перед которыми человек также был беспомощен. Невозможность разума объяснить окружающую реальность и справиться с ней вызывает к жизни эмоции подавления. При этом, как отмечает Э. Фромм, «человек создает то, что Фрейд называет “иллюзией”; материал берется из индивидуального детского опыта человека. Ощущая опасные, неуправляемые и непонятные силы внутри и вовне себя, человек как бы припоминает свой детский опыт и возвращается к тому времени, когда он чувствовал, что находится под защитой отца, обладающего высшей мудростью и силой, и мог завоевать его любовь и защиту, подчиняясь приказаниям и стараясь не нарушать запреты»[141].
Согласно 3. Фрейду, со временем меняется лишь образ Бога, но природа религиозного сознания остается прежней: «беспомощность человека остается, а с нею тоска по отцу и боги. Боги сохраняют свою троякую задачу: нейтрализуют ужас перед природой, примиряют с грозным роком, выступающим, прежде всего, в образе смерти, и вознаграждают за страдания и лишения, выпадающие на долю человека в культурном сообществе»[142].
Таким образом, Фрейд считал, что религия – это своеобразное повторение детского опыта, «детский невроз навязчивости», выраженный в коллективной форме. Фрейдистский материализм однозначно трактует феномен религиозного сознания как продукт человеческого сознания, человеческой психики. При этом 3. Фрейд говорил об индивидуальном бессознательном, которое приобретает массовый характер.
В противоположность ему К. Г. Юнг объяснял религиозное сознание и его существование не индивидуальным, а коллективным бессознательным. Юнгом вводится понятие архетипа как некоего прообраза. Согласно его воззрениям, идея Бога по сути своей является архетипической и изначально присутствует в психике человека. То есть религиозное сознание воспринимается им как данность, неизбежность. Дело в том, что понятие Бога – совершенно необходимая психологическая функция иррациональной природы, которая вообще не имеет отношения к вопросу о существовании Бога. Ибо на этот вопрос человеческий интеллект никогда не сможет ответить; еще менее способен он дать какое-либо доказательство бытия Бога. Кроме того, такое доказательство излишне; идея сверхмогущественного, божественного существа наличествует повсюду, если не осознанно, то, по крайней мере, бессознательно, ибо она есть некоторый архетип[143]. Юнг приходит к выводу, что религиозное сознание имманентно присуще людям на уровне коллективного бессознательного. При этом он так и не дает окончательного ответа об источнике веры. Описывая свои опыты, Юнг неоднозначно резюмирует: «Было бы ошибкой расценивать мои наблюдения как попытку доказательства бытия Бога. Эти наблюдения доказывают только существование архетипического образа божества – с точки зрения психологии мы больше ничего не можем утверждать о Боге. Но поскольку этот архетип принадлежит к очень важным и влиятельным, его сравнительно частое появление представляет собой немаловажный фактор для любой theologia naturalis (Естественная теология (лат.))».[144]
141
142