Эта неравномерность уровня общественного и культурного развития отразилась и в религии. При наличии общих для всей Океании черт религиозных верований их формы в разных частях Океании весьма неодинаковы Перед нами богатейший материал, наглядно иллюстрирующий постепенное превращение религии общинно-родового строя в религию раннеклассового общества Здесь очень отчетливо можно видеть, как отражаются в религиозных представлениях и условия материального производства народов Океании и их общественная жизнь.
§ 1. Религия папуасов и меланезийцев
Так как острова Меланезии, с их жарким и во многих местах нездоровым климатом, сравнительно недавно стали объектом завоевательной и колониальной политики европейских государств, то и изучение папуасов и меланезийцев началось с недавнего времени — со второй половины XIX в. Сначала стали известны Новая Каледония и острова Фиджи, потом постепенно и другие. Огромный остров Новая Гвинея до сих пор изучен слабо, внутренние его области и сейчас остаются почти неизвестными. На многих островах Меланезии, особенно на Новой Гвинее, все еще сохраняется старая культура и старые верования.
Наиболее примитивные формы религии наблюдаются у папуасов. Лучше всего исследованы до сих пор верования и обряды: островитян Торресова пролива (А Хэддон, У. Риверс; 1898), мафулу (Вилльямсон; 1910) кивай (Гуннар Ландман; 1910-1912), маринданим (Пауль Вирц; с 1914; Г. Неверман; с 1933), а также племен залива Астролябии (Н. Н. Миклухо-Маклай; 1871-1877) По многим племенам имеются отрывочные, но ценные сведения.
Религия островитян Торресова пролива
Островитяне Торресова пролива по языку и по культуре представляют собой как бы переходную ступень от Австралии к Меланезии (на западных островах языки австралийские, на восточных — папуасские). Основа хозяйства — земледелие и рыболовство. Сохранились следы двух экзогамных фратрий. Матрилинейные роды превратились в патрилинейные.
Религиозные верования здесь очень близки еще к австралийским, но кое в чем развились дальше. На западной группе островов тотемизм господствует, а на восточной сохранились лишь следы его. Тотемы — главным образом животные (31 из 36 всех тотемов). Убивать свой тотем запрещено, но для черепахи и дюгоня делается исключение (ввиду редкости мясной пищи). Есть обряды размножения тотемов. Интересны мифы (на острове Ям) о двух братьях — культурных героях, из них один — рыба-молот, другой — крокодил. Имеются их изображения внутри священной ограды, за которой устраиваются обрядовые пляски. На острове Мабуиаг только один культурный герой — Квоиам, которого называют Великим аугудом (слово "аугуд" означает тотем). Чтут его обе фратрии.
Своеобразно изменилась система возрастных инициации. Посвящаемые не подвергаются таким продолжительным испытаниям и мучительным операциям, как у австралийцев. Посвятительные обряды состоят скорее в демонстрации разнообразных религиозных плясок в масках и пр.; при этом посвящаемым сообщают племенные предания, мифы, верования. Таким образом, чисто религиозная, идеологическая сторона посвятительных обрядов здесь усилилась, а физическая — ослабла. При этом чрезвычайно интересное развитие получила система религиозно-мифологических образов, связанных с инициациями. Как и в Австралии, на островах Торресова пролива верят в духа — покровителя инициации, но этот образ не только раздвоился на эзотерический и экзотерический, как у некоторых австралийцев (например, Атнату и Тумана у племени кайтиш), но и еще более усложнился. У островитян Торресова пролива и образ патрона — учредителя инициации и образ духа-убийцы, якобы убивающего и вновь оживляющего юношей, известны и посвященным и непосвященным, но под разными именами: патрона инициации посвященные называют Бомаи (и вся эта система описывается как культ Бомаи), а непосвященные — Малу; духа-убийцу посвященные называют Иб, а непосвященные — Магур. Всего, следовательно, получается как бы четыре образа: два эзотерических и два экзотерических. Это — дальнейшее усложнение мифологических представлений, возникших на почве возрастных инициации.