Неодинаково отношение разных религий к смерти и к умершим; и опять-таки неодинаковость эта не всегда объясняется различием исторических стадий. В древнеегипетской религии поражает гипертрофированное развитие погребального культа: еще при жизни своей человек усиленно заботится о том, как его впоследствии похоронят, заказывает для себя гроб и пр.; особая забота о сохранении тела (мумификация), заупокойные храмы с целым инвентарем разнообразных вещей, для царей — огромные погребальные пирамиды, — все это создает впечатление, что верующий египтянин больше думал о своем загробном существовании, чем о земном. И рядом — древнеиранская религия, рассматривавшая мертвеца как нечто нечистое; тела даже уважаемых людей выбрасывались чуть не на свалку, отдавались на съедение хищным птицам; царство смерти — царство злого духа Ангра-Майнью.
Неодинаково отношение разных религий к человеческой личности. Конечно, тут основные факторы изменений связаны с общим ходом исторического процесса, с распадом общинно-родовых отношений, а позже — с переходом к капиталистическому укладу. Поэтому соотношение "коллективного" и "индивидуального" начал в религии постепенно меняется в пользу второго. Однако процесс этот начинается довольно рано (индивидуальный тотемизм, культ личных духов-покровителей) и тянется через всю историю религии вплоть до наших дней; поэтому к одной лишь стадиальности свести дело нельзя. Есть даже факты обратной последовательности: например, ранний буддизм обращался с проповедью к каждой отдельной личности, принятие в общину было строго индивидуальным и, согласно ортодоксальному буддистскому вероучению, человек может на пути к достижению нирваны рассчитывать исключительно на свои собственные силы; впоследствии же личность в буддизме отошла на второй план, а на первый выплыла церковная организация, иерархия, ритуализм.
В других религиях соотношение коллективного и индивидуального принципов весьма неодинаково. В древневосточных и античных культах решительно преобладал первый, однако у греков наряду с господствующей "полисной" формой культа в VI — V вв. зародилась индивидуалистическая секта орфиков, выросли элевсинские и другие мистерии, обещавшие своим адептам, и только им одним, особые религиозные блага. Иудаизм до конца сохранил строго общинный характер вероучения и культа, но выросший внутри него хасидизм сделал резкий поворот в сторону личного начала. Религии Китая и Японии не знают ничего индивидуального, от человека требуется лишь строгое соблюдение установленных обрядов. В индуизме то и другое находится в равновесии: обязательный для всех ритуализм и изуверские упражнения аскетов ("религиозная виртуозность", по выражению Макса Вебера). В христианстве основной его ствол — католицизм — был и остается твердыней строго коллективного начала, ибо залог спасения для человека, по католическому вероучению, в безоговорочном подчинении церкви, которая зато берет на себя и отпускает все его грехи. Но от католичества на этой почве откалывались и средневековые мистические течения, и особенно кальвинистский, пуританский и прочий протестантизм, перенесший центр тяжести опять с общины на отдельного человека. В мусульманстве с его строгим ритуализмом и общинной дисциплиной носителем индивидуального начала стала секта суфиев, возлагающая все надежды на личное общение человека с богом.
Факт огромного разнообразия религиозных верований и обрядов сам по себе нисколько не удивителен, ибо мы знаем, насколько неодинаковы конкретные исторические условия развития каждого народа и каждой эпохи. А ведь религия зависит от всей совокупности условий не только собственно материальной жизни людей, но и от политических форм, культурных особенностей, внешних влияний. Надо досконально и всесторонне изучить все это своеобразие условий в каждой стране, в каждую эпоху раньше, чем мы сможем понять причины различий между религиями, скажем, тех же Индии и Китая, Египта и Ирана, Греции и Рима, кельтов и славян.
Конечно, говоря об огромном разнообразии религиозных верований и обрядов, о неодинаковости даже самих типов религии у разных народов, мы не должны ни на минуту забывать, что при всех различиях религия остается в основе своей одним и тем же — искаженным отражением реального мира, выражением бессилия человека перед окружающей его средой. Но бессилие это проявляется в разных формах, а реальный мир — бесконечно разнообразный — получает в религии не менее разнообразное, хотя и всегда одинаково искаженное, отражение.