Итог авантюры представлялся в радужном свете, однако первым опыт поставил более безрассудный экспериментатор. Спортивный флайер пикировал, намереваясь приземлиться у трапа стыковочного катера. Защита периметра сработала, хоть и с опозданием, перехватив нарушителя уже над площадкой. Вспышка взрыва вычеркнула из жизни летуна, а крупные обломки флайера — нескольких беженцев-неудачников. Значит, атака сверху — самоубийственна. А по земле? Дан спустился ниже, присматриваясь к ограждению:
«Ага! Крупная сварная решётка — секциями… Индикаторы движения и биомассы, лазеры и антенны СВЧ… Это активная защита от животных. Лазер — обжечь шкуру у голых зверей, микроволны — нагреть верхний слой кожи у волосатых… Или одетых… Полицейская технология прошлого столетия… Экранироваться — плёвое дело…»
Знание — сила! Дан физику помнил, осталось лишь найти мелкую сетку или фольгу. Напрасно переворошив несколько домов в ближайшем городке, Каменев заглянул в школу. В секторе младшеклассников повезло — початый рулон алюминиевой фольги выкатился из очередного шкафа. Даниил огорчился, прикинув количество:
«Если на обтекатель и борта не хватит, придётся заворачиваться самому… Вот невезуха!»
«Таранов» для ограждения — сколько душа желает. Все подступы к порту заставлены. Но прежде следовало на время припрятать птеран. И Дан направился к лесочку, замеченному неподалёку. Небольшая полянка скрыла машину от посторонних глаз. Каменев побежал через поле, засеянное неизвестной ему культурой. Метров пятьсот, не больше, отделяло его от брошенных летательных машин. Какая-то женщина брела в направлении леса, но такой выразительно бесцельной походкой, что примитивист пренебрёг беспокойством. Эта на птеран не покусится.
Несколько группок шумно пировали, сидя и лёжа на земле. По кругу ходили бутылки. В одном месте горел костёр из каких-то обломков и обрывков, а разнузданная парочка совокуплялась в коленно-локтевой позе. Дан постарался не привлекать внимания, поскольку чуть в стороне крупный парень ожесточённо пинал неподвижное тело.
Серый флайер показался подходящим. Взлетев, Дан направился к полянке. И растерялся, приземлившись. Неподалёку от птерана двое мужиков пытались изнасиловать женщину, которая кричала и отбивалась. Один из насильников распяливал жертве руки и пробивался к вожделенному месту, второй душил её.
Даниил колебался. Ему не хотелось вмешиваться в чужие отношения. Конечно, женщина сама виновата — не теряй бдительность! Может, она даже подруга какого-то из парней, почему нет? Однако насилие остаётся насилием. Позволив негодяям завершить его, не сделает ли Дан подлость? Тем более что подготовить машины к таранному удару в присутствии столь энергичных соседей ему, скорей всего, не удастся.
— Эй, подонки, а ну прекратите!
Мужики отреагировали быстро. Который уже пристраивался меж бессильно раскинутых ног женщины, вскочил первым, поддёрнул спущенные брюки. Второй отпустил полузадушенную жертву немногим позже. Оба смотрелись внушительней сухощавого примитивиста, вероятно, специально наращивали мышцы. Остановить их кулаками, без специальных приёмов драки казалось проблематичным. Пришлось выдернуть из-за спины компакт-ружьё.
В раннем детстве, сломав палец в падении с качелей, Лада потеряла сознание от непереносимой волны страдания. И всё, на этом состязание с болью завершилось. Конечно, можно было поднять болевой порог — постоянно колоть себя, бить током, скажем. Но зачем? Этим даже мазохисты не занимаются. Будучи смышлёной девочкой, Лада приноровилась воровать обезболивающие у медицинских автоматов, а став старше, постоянно носила с собой инъектор с набором анестетиков.
Сейчас, осознав обречённость, она не собиралась погибать в мучениях, в судорогах вместе с планетой:
«Нет, не хочу гореть в магме распоротой Земли! И задыхаться на уцелевших обломках — ни за что! Никто не сказал, когда наступит роковой миг, но он неизбежен, а потому — незачем тянуть. Дойду до леса, введу обезболивающие, и всё… Трупу на ветке уже не будет страшно и больно…»
Так Лада и поступила. Правда, инъектор отказался вводить все лекарства, блокировка передоза сработала. Зато ремень сумочки не подвёл. Пригодился и птеран, брошенный на краю полянки, — с него Лада сделала последний шаг. Шею сдавило, позвонки хрустнули, в глазах потемнело, но сознание не пропало, как ни странно. Она попыталась вдохнуть и вдруг упала на траву. Пришлось открыть глаза, чтобы понять, почему и что пошло не так?