— Никогда не был в Мексике, — с хрустом потягиваясь, заявил Ханна, озирая окрестности. — Солнца тут много, как знающие знакомцы говорили.
— И солнца много, и жары в избытке, — кивнул, соглашаясь, Седрик, который как раз тут бывал, пусть и довольно давно. — Для нас здешний климат не самый лучший из возможных. Зато если сравнить с Африкой — сразу становится легче на душе.
— Только тело этого не чувствует. Точнее вот как завтра солнышко взойдёт, так тела и начнут страдать.
Умудрённый гаар-гул лишь хмыкнул на это моё замечание, после чего перевёл взгляд на небо и начинающую проявляться там луну. Не узкий серп, но и не полная луна. Мда, понимаю. Времени то уже изрядно по любым меркам прошло, а тоска по почти полностью утраченной магии никак не отпускает того, кто раньше был Танцующим под Чёрной Луной.
Для всего нужно определённое время. Вот и мы не собирались срываться сразу в пока ещё не до конца понятном направлении. Исходящий от находящегося при Мануэлле артефакта сигнал легко улавливался, однако… Они пока тоже не находились в движении. Подготовка, как ни крути, порой требующая разного, да и форс-мажорные обстоятельства никто не отменял. Вот потому и сидим на террасе у местной гостиницы неплохого такого ранга, где и номера сняли наилучшие, и о культурно некультурном отдыхе заранее договорились. Культурный — это посидеть за накрытым столом, продегустировать местные блюда и запить здешним же вином, если кто захочет. Посмотреть не только на становящееся ночным небо, но и на красоток, которые тут за официанток и просто для услады глаз почтенных сеньоров с деньгами. И не только глаза они могли радовать, но это уже за отдельную плату, которую, к слову сказать, все из нашей компании тоже могли и желали предоставить. Тут и удовольствия обычного типа, и восполнение источника сил любого вампира из, так сказать. естественных сосудов. Всячески приятных, которые и малость покусать в удовольствие. Аккуратно, со всей возможной нежностью.
— И всё равно… диковатые тут места. О спокойствии, как в Европе, тоже говорить не приходится, — говоря это, Висельник задумчиво оценивал внешность сразу трёх девиц, заранее примериваясь, думая, остановиться на одной, двух, а может и вообще муками выбора не страдать, благо выносливость вампирского тела позволяет и не такое.
— Сейчас тут спокойнее, чем во многие иные времена, — процедил Седрик, явно не понаслышке о том ведающий. — Чего стоили этой несчастной стране такие «великие правители» как Санта-Анна, Альварес. Хаурес наконец. Особенно Хуарес. По сравнению с этими тремя «гениями» генерал Порфирио Диас кажется мудрейшим и талантливейшим политиком и управленцем. Хотя на деле…
— Долги, которые уже стали заметны, а он и не думает останавливаться.
— Всё верно, юный друг мой, — поддержал Висельника бывший Танцующий. — Нахватать лёгких денег может почти каждый. А вот задуматься о необходимости их возвращения и правильной выплате процентов… Тут Диас себя плохо проявил, недальновидно. Я многое повидал в разных частях света, потому и говорю. С десяток лет нынешний «хефе» точно продержится, а вот что случится потом, разве что пророки сказать в состоянии. Но сейчас Мексика получила передышку, которой может воспользоваться. Или не воспользоваться. Тут от многих условий зависит.
— Горячие парни в сомбреро не всегда поступают так, как велит разум, — припомнил я кое-кто из не виданного, но слышанного и прочитанного. — Кстати, а вот и наглядное свидетельство. Ну вот почему от некоторых латино столько шума, может мне кто-нибудь ответить?
Глас вопиющего в пустыне в моём исполнении до поры остался без ответа. Кард «Не одобряю!», этот бы сразу произнес нечто весьма уничижительное в адрес нарушителей спокойствия, а вот Висельник с Ханной сперва предпочитали сначала посмотреть, оценить, а уже потом реагировать словом либо делом. Седрик… о нём и говорить нечего. Для него весь мир — театр, вот уже далеко не первый век, а оценить очередную разворачивающуюся перед его глазами сценку он всегда готов. Главное, чтоб она не задевала чувство прекрасного этого весьма экстравагантного Вер-Заррен.
Свидетельством хаоса в плохом, не магическом смысле этого слова являлась довольно большая компания одетых с показной и безвкусной роскошью мексиканцев, не вошедших, буквально ввалившихся во вполне приличное заведение. Те самые сомбреро — у нескольких, не у всех — обилие золота с серебром, производимый этими людьми шум и воистину ничем не прошибаемая уверенность. Хотя нет, самоуверенность, так будет правильнее. Всё это явно и однозначно говорило — припёрлись те, кто искренне считает себя тут хозяевами жизни. Наивные. Оно было бы даже забавно, не будь визитеры такими шумными. Вот лично мне сразу захотелось уронить на этот зал полную, абсолютную тишину, дабы посмотреть, как сии нарушители спокойствия уподобятся рыбкам, которые только и могут беззвучно разевать рот, в принципе не способные издать даже самого тихого звука таким вот манером.