– Хант тоже, – мрачно продолжил Жуперр перечень смытых волной городов в стародавние времена.
– Тогда впору бежать в Ритолу, а не обратно.
– Одно другого стоит. Я вот посмотрел… – показал Жуперр на лист карты, лежащей перед ним на столе, – Керпос, пожалуй, в безопасности, какой бы волна не была. Она пойдёт по Впадине. А Кунш под угрозой. Особенно его Вторая Пристройка.
– Вторая рухнет, наверное. Плохо, конечно, но она потянет за собой и часть Гарады с хабулинами и дуварами. Они там глубоки… В Кунше знают?
Жуперр кивнул.
– Кое-кто уже стал перебираться в Бофот. Если ненадолго, то Бофот выдержит. А если придётся кому-то осесть в нём, проблем не оберёшься, – он вздохнул. – По всей бандеке… и за её пределами одно и то же. В одночасье. Будто накопилось и прорвало… В Габуне опять стычки. А Сопт наводнили малаки. И наши, и чужие. Время Три-Бланки…
– И Аба-Ава.
Они помолчали.
– Гиблая Волна, если анналы говорят правду, выплеснется в Болото Первое, а оттуда во Второе, – сказал Жуперр. – Как раз напротив Скалы. Если она, конечно, располагается там, где показано на моей карте. Там, за Дорогой Страха глубокая ложбина. Могут пострадать люди.
– Не знаю, грозит ли это Аба-Аве, а вот Кемеш может поплатиться. Он же пошёл к Дороге Страха.
– Не он один. Во Второе ринулись не только банды. Со всех сторон, кому не сидится в городах.
– Видел…
– Копают и что-то находят… Но и тонут. А в устье Ренцы на них нападают монстры… Фу!… Одно к одному. Голова кругом.
– Что решил? – осторожно спросил Тлуман; Жуперр явно не зря завёл с ним разговор о любителях покопаться на дне Болота
– Решил…– Жуперр выпрямился. – Ты возьмёшь крин бойцов, спустишься по Ренце до Болота и дальше. И… – Жуперр опять вздохнул и опал плечами. – Выгоняй из него всех! Кого уговорами, а кого и взашей! Времени у тебя осталось мало… Чем дальше, тем хуже, а за Краем воды накопилось уже много.
– Дно Болота под Угаритом тоже копают?
– Тоже. Но там больше понимают опасность от многоводия Сенера… Собирайся! – резко бросил руководитель Тескома
Он занялся своими руками и не отрывался от них, пока Тлуман не вышел. Его мысли, думы вернулись к неожиданному, как всегда, сеансу связи с агоровцем. Он-то и нарисовал мрачную картину неприятностей, охвативших Сампатанию и соседние с ней бандеки. Засухи, участившиеся жесточайшие збуны… Дикие и полу разумные покидают насиженные ареалы обитания и устремляются к городам людей, ища спасения за койнами, и переполняя их. Кланы и малаки выродков, презрев все законы, вторгаются в населённые людьми пункты. Наладившиеся было связи между городами после столичного бунта батлана Зиберлана, обрываются…
Одно к одному…
Ренца оставалась полноводной, но насытить Болото Второе не могла. Во время весеннего половодья, необычно высокого в этом году, произошёл её прорыв в бухту Каперов, невдалеке от Габуна, и большая часть речного стока теперь изливалась в Крапатский залив. Оттого-то так стремительно осушалось Болото. Дно его уже осваивала растительность, привнесённая сушей. Но глубокие ямы, длинные извилистые углубления всё ещё заполняла вода, кипевшая от существ, не успевших отступить вслед за новыми берегами. По зеленеющим перемычкам ползли, извиваясь, искавшие убежища рыбы, земноводные, насекомые. А вокруг рыскали дикие хищники и выродки, привлечённые обилием пищи. Впрочем, люди тоже не отставали от них…
Три небольших судна с тескомовцами отдались медленному течению реки. Устье старого истока обмелевшей Ренцы, сделав крутой поворот по дну Болота, несло их теперь почти в противоположную сторону от Крапатского залива, постепенно углубляясь в пределы Болота и отрезая широкую полосу осушенного дна. До бывшего берега простиралось ровное, словно выглаженное поле. В мутном мареве порой можно было видеть гряду возвышенностей, огибаемую рекой. Она не давала её водам прорваться в Болото коротким путём.
Тлуман долго не решался высадиться и начать облаву на любителей рискнуть и посмотреть воочию, что здесь, на осушенном дне, происходит, а то и чем-то поживиться. В душе даже не возникало стремление к тому. Одно, что пока на глаза никто не попался, чтобы применить силу или уговоры, а другое – так хотелось медленно и спокойно плыть в невесть, куда их вынесет древнее ложе реки. Вот она сделала резкий поворот к югу, и когда-то, по-видимому, крутой левый берег сейчас осушился покатыми горбами низких холмов.
И только к вечеру решено было высадиться на ночёвку. Небольшое возвышение уже основательно высохло, чтобы на нём расположиться более-менее комфортно. К тому же, ещё до высадки, оглядывая мутный горизонт, заметили расплывшиеся огоньки костров – кто-то тоже устраивался провести ночь невдалеке от тескомовцев.