Невлой пообщался с Астаматаситой.
– Они должны собраться в своём Гнезде к вечеру, поэтому могут ещё послужить людям. Хо-хо! – хохотнул довольно Невлой. – Послужить людям, а? Хорошо звучит!
– Они для того и созданы, – сказал присутствующий при разговоре Малион; он на полёт Камрата имел своё мнение. – Тебе одному лететь не следует. Я полечу с тобой.
– Камрат, возьми и меня, – подскочил Свим, оттолкнув Зливана, готового предложить себя в напарники Камрату.
Камрат засмеялся.
– Понравилось летать? Но… Полетим втроём. А ты Зливан со своими дурбами посмотрите, что здесь в посёлке осталось.
– Да ничего здесь не осталось! – повёл вокруг взглядом Зливан. – То ли смерчи тут прошлись такие, что страшно подумать. То ли люди постарались…
Посёлок и вправду представлял собой картину полного разгрома. Руины, словно кому-то понадобилось пробивать в них сквозные отверстия, сорванные крыши, разбросанные глыбы остатков вечных стен. Проходы между ними и подходы ко многим из них завалены вырванными дверями, обломками и частями каких-то устройств.
– Посмотрите всё же, – попросил Камрат, садясь на тука.
– Посмотрим, – без охоты пообещал Зливан.
Уже свиджа через три стали видны одинокие фигуры людей на обочине дороги.
– А ведь это… Кемеш! – узнал Свим.
– Кемеш! – крикнул Камрат.
Глава 31
Оприты продвигались вперёд, а во что-то играющие тени отступали, всё больше убеждая – это галлюцинация. К ней уже стали привыкать, оттого расслабились и пошли свободнее, лишь порой отмечая изменения в динамике игры теней.
– Берегись!.. Сверху!.. – душераздирающий крик застал Кемеша, когда он отвлёкся по нужде.
Оказавшись в неудобной позе, он глянул вверх и от увиденного выдавил из себя лишнее. Закрыв небо, на него падало нечто страшное: покрытые перьями ноги с отливающими синевой громадными когтями.
Кемеш упал набок и покатился по откосу дороги, перевернулся через голову и, обдирая оголённые части тела, ввалился в разлапистый куст. Над головой гаркнуло, как гром прогремел, и небо очистилось.
Сквозь ветви куста он мог видеть: стая чудовищных по размерам птиц атаковали его банду. Оприты отбивались мечами, некоторых из них уже терзали птицы, разрывая на куски. Иных хватали когтями и поднимали вверх, но ноша оказывалась тяжёлой, её выпускали, и жертва камнем падала вниз за дорогой.
Крики людей утонули в шуме крыльев и клёкота.
– А-а!
Кемеш бросился к ближайшему от него оприту, который готов был уже упасть и быть убитым. Нависшая над ним птица в два раза превышала его по размерам, а размах крыльев достигал не менее пяти берметов. Её вертикально поставленный хвост как у рыбы гнал воздух. «Неужели это самаберсы, что могут перелетать с планеты на планету?» – билось в голове Кемеша. А руки, ноги, всё его существо кинулось в схватку, преодолевая встречный ветер.
Он подпрыгнул, махнул мечом, но только дотянулся до перьев крыла. Сделал бросок вперёд к поверженному оприту, сильно, до боли в плече, размахнулся и когтистая лапа, нависшая уже для того, чтобы схватить, отлетела отрубленная в сторону. Самаберс издал звук, бросивший своей мощью Кемеша к земле. Упав, Кемеш лёжа выбросил руку с мечом и проколол твёрдую подошву второй ноги птицы. Кровь хлынула на Кемеша. Птица дёрнулась в бок, Кемеш, захлебнулся и меча не удержал. Одежда, избавляясь от чуждой человеку органики, вскипела…
Он сидел рядом с опритом, не подающим признаков жизни, горло его было разорвано до позвонков. И тут же Лакой – целый и невредимый, но едва подающий признаки жизни и безумно вперивший свой взгляд в небо. Кемеш сидел и видел ещё три фигуры людей, пришедших с ним сюда. А остальные растерзаны до неузнаваемости, а то и унесены. Кто-то, по-видимому, успел сбежать. А, машинально подсчитав, включая себя, обнаружил – спаслось только пять человек, в том числе и Оконд, чудом оставшийся в живых, так как был не вооружён, и отбиваться не мог.
Кемеш сидел, живые медленно подтягивались к нему, образовали кружок. Молчали, уставив взоры в землю. Селек, молодой, всего года два, как появившийся в банде, обхватил голову руками и раскачивался, словно не мог удержать равновесия. Рядом с ним могучий Поприн, казалось, до сих пор не мог отдышаться после схватки с самаберсами.
– Кемеш! – вдруг долетело до них сверху.
Оконд выдавил из себя хриплым стоном:
– Опять они… – и распластался на земле.
Птицы падали вниз.
Вождь разгромленной банды действовал инстинктивно, ибо в голове его стоял шум, а заговорившая вдруг птица, да ещё о его имени, вконец помутила его сознание. Ведь такое может послышаться перед неминуемой смертью, несомой этими кровожадными созданиями. Навстречу птицам вскочили только он и Поприн. Кемеш махнул рукой, только сейчас заметил – меча в ней нет. Покрутился на месте, своего не нашёл, вырвал из рук растерзанного оприта его меч.