Его спокойствие закрыло от окружающих подступающее беспокойство за судьбу шара, а ведь он мог взорваться или дать течь. И в том, и в другом неблагоприятном исходе таилась опасность экипажу застрять здесь надолго. Шар, даже пустой, не бросишь, значит, надо сидеть при нём, пытаясь привести его в порядок собственными силами – заклеить дыру, накачать. Или, в худшем случае, ждать, когда из Бусто прилетят, по крайней мере, три шара, чтобы забрать экипаж, гондолу, оболочку…
Парк воздушных шаров износился и таял на глазах. Случалось, что порой пилоты отказывались в одиночку улетать далеко от базы, не надеясь вернуться назад. Связь – из рук вон плохая: иногда проходят дни, прежде чем удаётся дать о себе знать и надеяться на помощь.
К Мерсьеку подошёл Лопсис. Его крупное лицо покрылось капельками пота, копольц надвинут по самые уши, куртка застёгнута на все ухватки.
– Шейн, сейчас начнётся, – сказал он. – Надо отойти от шара. Не хочу даже думать о плохом, но збун, по-видимому, будет недолгим, но яростным. Надо стать рядом с приметовцами.
Мерсьек кивнул, с прерывистым вздохом сказал, отрываясь от гондолы:
– Пойдём…
Збун обрушился сверху и обжигающей волной накрыл затерянную в безводном пространстве жалкую кучку людей, укрытую лишь от стихии копольцами, сверкающими отражёнными лучами. Жар опалял не только землю, но и раскалял воздух. Остатки весенней влаги в верхнем пласте почвы нагрелись, поднимаясь ввысь белёсыми потоками. Трава на глазах жухла, стебли её скручивались, редко разбросанные там и здесь кусты выбросили теневые листья; под ними жалась небогатая живность Диких Земель и торопилась закопаться как можно глубже.
Словно гигантское солнце опустилось на Землю – шар засеребрился, отражая огненные лучи.
– Выдержит! – с плохо скрываемым волнением сказал Мерсьек. – Он выдержит!
Лопсис нахмурил брови, прищурившись, осмотрел шар и не поддержал оптимизма командира. О возможностях этого шара он знал больше Мерсьека. Шар предельно старый, сработанный позабытыми теперь технологиями. А они создавали вечные вещи. Однако когда он был изготовлен, о збунах, если и знали, то они тогда такими свирепыми и продолжительными не были. Вон как полыхает!..
Басовитый звук оповестил, что шар не выдержал: в нём появилась течь. Но Лопсис радостно передохнул, так как шар остался цел, а течь – дело поправимое, хотя и хлопотное. По крайней мере, придётся потратить не один день на восстановление и на накачку.
– Только дыра, шейн.
– Понял, – буркнул Мерсьек на сообщение Лопсиса. – Могло быть и хуже. Будем отсиживаться… День на заплатку и день… два не меньше, на заполнение, – неохотно пояснил он Тлуману. – Шар старый…
Сфера шара теряла округлость, медленно съёживалась и опадала, прикрывая гондолу, его сверкающая поверхность заиграла радужными лучами, больно бьющими в глаза. И, наконец, источник звука – истечение газа – словно мигнул, а в округе стало темнеть – вернулась дымка, прикрывающая даль.
Тлуман внешне посочувствовал заботам Мерсьека.
– Ну, а мы пойдём, – сказал. – Днёвки не получилось, а они идут быстро. Нам далёко от них отставать не следует.
– Знают о вашей погоне?
– Не уверен… Если бы знали о нас, так бы не следили. И постоянно идут в одном направлении. Думаю к восточной окраине Болота. К дороге Смерти…Страха.
Мерсьек покачал головой.
– Ясно. Ведь, говорят, она прямо ведёт к Скале.
– Кто знает, куда она ведёт? Никто. Но все почему-то уверены – к Скале.
– Ты там, у дороги когда-нибудь бывал?
– Нет. Лет пятьдесят назад подходил к ней близко, но не дошёл. А те бойцы, что тогда опередили нас, видели её. Говорили, что дорога как дорога, только сохранилась прекрасно. А ты?.. Ты же летал…
– Летал, да не над ней, – подумав, отозвался Мерсьек. – И сейчас бы не совался. Сколько вокруг неё шаров исчезло. Сколько бойцов. Почитаешь анналы – дрожь берёт… Вот почему и прилетел на одном, к тому же старом, шаре. Случись что, не так жалко его потерять…
Они помолчали, потом перекинулись ещё парой незначащих фраз.
– Что ж… Мы пошли. – Тлуман оглянулся к своим людям, оценил их готовность к выходу. Спросил: – Да, тебе помощь наша нужна?
– Нет. Сами справимся. Время не сожмёшь, а у нас всё дело как раз в нём. Заплатку поставить не долго, а вот заполнение, да ещё после збуна… Выгорело всё. Пока натечёт нужное со стороны… Ладно, взлетим, дам знать… Думаю, послезавтра утром.
– Ждём!
Мерсьек вглядывался вдаль до тех пор, пока крин во главе с Тлуманом не стушевался с мутным горизонтом.