– И что теперь? – спросил Жуперр, заведомо зная ответ.
– А ничего!.. Мы выбыли из игры, затеянной давным-давно Снежными и иже с ними.
– Ждать?
– Вот именно.
– Чего?
Жуперру показалось, что его собеседник смеётся в кулак где-то там, у себя от наивности его вопроса.
И, наверное, прав…
«Но тогда, наверное, правда и в ней, – посмотрел Жуперр на запретную нишу. – Неужели сбудется?»
Глава 16
Не все люди, обитатели города-спутника, погибли при его падении на Землю, чего нельзя сказать о тех населённых местах на поверхности планеты, куда этот спутник упал – здесь и далеко за пределами этого падения, жизнь практически исчезла.
А в самом городе-спутнике системы обеспечения жизнедеятельности оказались столь надёжными, что дали возможность тем, кто успел воспользоваться специальными камерами, остаться в живых. Правда, опять же – это кому как повезло. Они не попали в зоны взрывов, первичных ударов, вечного замуровывания в обломках и в недрах земной коры. К тому же по большей части своей – это были обыватели по роду своих занятий, не имеющих отношения ни к научной, ни к управленческой деятельности внеземного города.
Многие годы потребовались на консолидацию разрозненных групп и одиночек, если они доживали до того, в некоторые общности людей. Так в зоне разрастающихся Суременных гор на осколках спутника появилось несколько поселений, на столетия изолированных друг от друга и от окружающего мира, поскольку были немногочисленны, не имели доступа к средствам связи, и все силы их уходили на выживание. Но если они вдруг узнавали о соседях, то не всегда шли на сближение, чаще всего это оканчивалось забвением связей и новой изоляцией ото всех. К тому подвигало их не только скудость ресурсов, а непонимание нравов и традиций, установленных в замкнутых мирках, опасение попасть в подчинение, а то и в уничтожение со стороны чужих им поселян.
Но, естественно, что даже в таких ограничительных условиях появлялись бунтари и изгои. Однако большинство из них ушли в небытие, не оставив по себе памяти: бунтарей обуздывали, изгои погибали. Но, также естественно, не все.
Кто-то из них достигал Края гор, спускался вниз и, миновав Дикие Земли, выходил к людям, порой будоража своим необычным видом, поведением и рассказами о жизни за Краем, отчего Край обрёл значение некого входа не то в преисподнюю, не то в сказочный мир: красивый, добрый, желанный. Впрочем, первое представление преобладало.
Были и те, кто случайно набредал на отсеки бывшего города-спутника, не тронутые временем и людьми. В них они доживали свой век в одиночестве, если им удавалось что-то наладить для своего существования из омертвевших систем жизнеобеспечения, а если не удавалось… удел их понятен без слов.
Несмотря на долгую продолжительность жизни обитателей оазисов, в суровых условиях сменилось не одно поколение. В иных местах цепочки обрывались и уходили в забвение, незнаемые никем ни во времени их обитания, ни тем более их кончины. Но проходили, быть может, столетия, их места обитания бывали случайно найденными другими людьми и вновь оживали на века…
История поселений Знающих и Инистых теряются в веках, а вот Снежных возникло недавно, относительно, конечно.
Биосфера Земли, несмотря на радикальное изменение, переживала периоды потепления, что касалось и Суременных гор. Вытаивали ледники, очищались обширные плата. Вероятно, в одном из таких периодов несколько, а, может быть, и многочисленная группа изгоев или просто активных людей невдалеке от крутых склонов самой высокой горы – Керекту – наткнулись на остатки множества функционально связанных между собой отсеков города-спутника. По сути своей, это оказался целый остров нетронутых систем, обеспечивающих жизнь, связь и возможность проникнуться идеями и научными достижениями древних людей.
Ушли годы и годы на освоение доставшегося наследия от некогда достигнутых вершин науки и техники человечества. Возможности, казалось, были неисчерпаемые, тем более что население нового место обитания людей оставалось скромным. Но зато все они отличались долго жительством, что позволило изучить и обрести опыт использования многих достижений предков, раздвинуть границы освоения ойкумены не только в рамках Суременных гор, но и в сопредельных бандеках.