С появлением Тамары Петровны разговоры прекратились. Шею завуча украшали чешская бижутерия – бусы из красных пластмассовых шаров. Мелкими шажками в красных туфлях она вышла на дирижерское место и встала у пюпитра перед раскрытыми нотами. Из-под тонального крема и густого слоя пудры на её ухоженном лице пробивался легкий румянец. Глаза лучились радостью, подбородок с ямочкой приподнят. Она обвела присутствующих взглядом и торжественно произнесла:
– Приветствую вас!
Веня почувствовал, как у него краснеют уши, а следом и лицо, потому что, здороваясь, Тамара Петровна задержала взгляд на нем, и он не сомневался, что приветствие адресовано ему в первую очередь. Покраснел Веня не от смущения, как с удовлетворением отметила многоопытная шахматистка, а от удовольствия. Мысль о том, что его принимают за юнца, млеющего от одного женского взгляда, забавляла Скутельника. Он презирал зрелых дамочек, берущихся из скуки играть роль Джульетты, не имея актерского дарования. Но еще больше Венедикта возмущал эгоизм экзальтированных особ, страстно жаждущих получать чувственные удовольствия, ничего не давая взамен. Хочешь получать – умей отдавать. Лень? Мастурбируй с фал-имитатором в ванной комнате или донимай в постели злобными придирками сонного мужа.
От мимолетных размышлений на вечную тему любви Скутельника отвлек оклик завуча:
– Венедикт, вернитесь к нам, мы вас потеряли.
Начинающий хорист уставился в ноты Евсеева.
– Вы можете пока не петь, – предложила Тамара Петровна, – слушайте, изучайте свою партитуру.
Венедикт кивнул. Следующие четверть часа он старательно запоминал баритоновые партии. Это оказалось несложно. К концу занятия он затянул вместе со всеми украинскую народную песню. Можно было, и сплясать, но это не входило в репертуар.
Завхоз Евсеев уловил «приподнятое» настроение «коллеги», и от этого его собственное настроение значительно улучшилось. Он шепнул:
– Предлагаю после репетиции проследовать в мой рабочий кабинет. Все необходимое для «домашней работы» подготовлено, – завхоз оттопырил мизинец и большой палец правой руки.
– Всегда готов, – Венедикт салютовал как пионер – правая ладонь вверх на уровне лба. Получилось громко. Хористы обернулись на Скутельника. В тексте песни таких слов не значилось.
Тамара Петровна заметила с иронией:
– Да, это от души.
Она объявила об окончании занятия и попросила всех ненадолго задержаться.
– В преддверии ноябрьских праздников мы обычно проводим «капустники». Все готовят какой-нибудь номер. Можно петь, танцевать, читать стихи, декламировать, показывать фокусы, разыгрывать сценки и так далее, – сообщила завуч.
– Алло, мы ищем таланты, – вставил «тракторист» Иван Тимофеевич. Сложив в «замок» свои огромные красные руки и зажав их между коленей, он как ребенок осклабился собственной шутке.
– Именно, – ответила Тамара Петровна. – Все свободны!
Уже в коридоре завуч обратилась к Скутелнику:
– Чем вы намерены порадовать нас на «капустнике»?
Веня пожал плечами:
– Не наблюдал за собой особых талантов. В детстве на каникулах у бабушки в Александрове неплохо катался на коньках.
– Думаю, здесь это не пригодится.
– Лыжи и подледный лов рыбы тоже отпадают. Остается музицирование одним пальцем «собачьего вальса» или скамейка запасного.
– Напишите какую-нибудь юмореску, – предложила Тамара Петровна.
– Я не пробовал, получится ли?
– Придумайте или возьмите из жизни. Рафаил Данилович может отредактировать текст, если понадобится.
– Живопись, музыка, литература – да я гений! – воскликнул Скутельник.
– Гениев и завучей прошу пройти в мои апартаменты, – раздался голос завхоза Евсеева.
– Очередной день рождения у Лучано Паваротти? – подковырнула Тамара Петровна.
– Производственное совещание…
– Эти совещания погубят вашу печень, Анатолий, и угробят наше здоровье.
– Стаканчик красного сухого вина рекомендован врачами в целях профилактики лучевой болезни, – гостеприимный завхоз открыл двери своего кабинета перед Тамарой Петровной и Венедиктом.
– Потребляемое вами количество спиртного делает бесполезным ядерное оружие, – заявила Тамара Петровна, проходя к столу, сервировка которого немногим отличалась от той, что помнил Скутельник в день их последнего «совещания». На своих местах сидели две Елены и Юрий. Елена Валерьевна в своем неизменном бардовом «котелке».