— Две руны? — с любопытством спросил Густав. — Ты все еще хочешь уйти отсюда? Зря! Тут ведь совсем неплохо.
— У меня там мама, — смущенно пояснил Мишка. — И она одна…
— Веская причина, — серьезно кивнул Густав. Ты уже добрался до подземной парковки или еще не успел?
— Парковка? — напрягся Мишка. — Какая парковка?
— Подземная парковка под самым высоким зданием в центре. Там банк какой-то, — пояснил Густав. — До нее почти все добирались, кого ты тут видишь. Прямо от нее начинается длинный коридор, который и заканчивается дверью. Ее-то и надо открыть. Все просто, парень.
— И никто из вас ее не открыл, — продолжил его мысль Мишка.
— Никто, — подтвердил Густав. — Красные Миры не отпускают нас. Видно, есть что-то такое, что держит нас здесь. А, может быть, мы на самом деле не так уж и хотим уходить отсюда. Именно поэтому мы все еще тут.
— Я знаю, что вас держит тут.
Мишка встал из-за стола, положив на стол десятку. Густав повернулся к нему, а на его лице появилось выражение недюжинного любопытства.
— И что же? — спросил он, вытирая руки о фартук.
— Вы не готовы идти до самого конца.
— А ты готов? — испытующе посмотрел на него Густав.
— Готов, — кивнул Мишка.
— Тогда иди, — абсолютно серьезно посмотрел на него взрослый, битый жизнью мужик. — Я верю, у тебя все получится. Сколько жизней у тебя еще осталось?
— Семь.
— Удачи, Михель! Она тебе понадобится!
Мишка оставил в проклятом Междумирье все жизни, кроме одной. Он шел в подвал того самого банка, и раз за разом бежал по длинному коридору, который заканчивался тяжеленной дверью, открывавшейся круглым колесом вместо ручки. Он добегал до нее уже пять раз, пробуя крутить запорный механизм, но все было тщетно. Мишку не обманули, силы его были слишком малы для этой задачи.
Он успел погибнуть и в Черном озере, и в крошечных тупиковых мирах, расположенных за другими дверями в том самом коридоре. В них не было ничего, кроме смерти от зубов Гончих. Они были ловушкой. Две последние смерти были похожи одна на другую. Он просто стоял и ждал, когда на него накинутся Гончие, ведь у него не было другого выбора. Он должен был идти до самого конца. Так сказал Оракул. Все, кто приходили сюда, останавливались в шаге от своей цели, боясь потерять последнюю жизнь. А ведь именно это придется сделать, если хочешь уйти из Красного Мира. Именно последняя жизнь не позволяла освободиться от его оков. Она тянула назад, словно камень, привязанный к ногам, не давая взлететь ввысь. Он сжег себя до конца, забрав с собой трех Гончих Лабиринта. И прямо сейчас он был в странном мире под названием Эдем. По крайней мере, именно это написала ему система, выбросив текстовое сообщение. Видимо, в Междумирье связь не работала, потому что сообщения посыпались одно за другим.
«Михель! Есть заказ из клубного мира. Серьезные люди. Три штуки в час. Левитация первого уровня в подарок от конторы.»
«Чего не отвечаешь? Мало? Ладно, три пятьсот. Но больше не дам!»
«Входящий перевод от мистера Ди Анджело. Три тысячи долларов.»
«Мистер Кляйн! Мне так жаль, что с вами так получилось. Я умоляю вас меня простить! Я верну все ваши деньги и заплачу неустойку. Но я вас заклинаю! Не советуйте больше ничего этому маньяку! Моя медицинская страховка не покрывает этого!»
«Входящий перевод от мистера Гомеса. Три тысячи двести долларов.»
«Братан! Все круто! Бизнес попер! У меня очередь, прикинь! Я поднял расценки, но люди делают повторные заказы! Засылаю твою долю. Кинь какую-нибудь идейку. Конкуренты начинают копировать мой стиль.»
«Открой собственный канал и организуй видеотрансляцию», — ответил Мишка. Ему было ничуть не жалко местных кидал. Пусть их пример остановит других.
Он оторвался от сообщений, и на то была веская причина. Вокруг было очень красиво. Даже слишком, ведь Мишка попал в какой-то дивный сад, деревья в котором были покрыты цветами и плодами. Вроде бы так не должно быть, — подумал вдруг он, сорвав с ветки налитой спелостью персик. — Ведь деревья сначала цветут, а только потом плодоносят. Он впился зубами в брызжущий сладким соком плод и подумал: Это же невозможно.