В штабе соединения тщательно готовились к «рельсовой войне». Главное состояло в том, чтобы по всему участку железнодорожной магистрали произвести тщательную разведку. Разведка проведена хорошо — считай, полдела сделано.
Уже были получены точные сведения из Мозырьской бригады о работе железнодорожных станций Мозырь, Калинковичи. Партизаны Ельской бригады сообщили данные об охране участка дороги Ельск — Словечно. Необходимо было еще получить сведения о работе крупного железнодорожного узла Коростень и участка дороги Коростень — Овруч.
В Коростень командование решило послать Роднюка, снабдив его документами убитого им полицейского. Когда Беленчик пригласил Михаила к себе, чтобы ознакомить со своим планом, Роднюк улыбнулся и сказал:
— А мы, Николай Петрович, тоже думали об этом.
РОДНЮК В КОРОСТЕНЕ
Сначала Роднюк попал в небольшой городок Овруч, расположенный в 35 километрах от партизанской базы. А уж затем пробрался в Коростень. В город он пришел ранним утром. На железнодорожной станции Коростень стоял воинский эшелон с танками, артиллерийскими орудиями и пехотой. Около каждого вагона — часовые. Гражданское население на станцию не пускали.
Роднюк пошел на рынок. От жителей он узнал, что недалеко от города через реку Уж гитлеровцы восстанавливают железнодорожный мост. Они открыли биржу труда для вербовки рабочих. Сразу созрела мысль: устроиться на восстановительные работы.
У входа на биржу труда стояли два дюжих гитлеровца. В грязном полутемном коридоре было многолюдно, шумно. Мужчины и женщины сидели у стен, некоторые лежали. В конце коридора у огромной двери стояло человек пять мужчин.
— Кто последний? — спросил Роднюк.
— Я буду, молодой человек, — неохотно ответил старичок.
— А без очереди к господину начальнику можно пройти?
Старик не ответил. Роднюк вытащил пачку сигарет.
— Чудесное курево, отец. Попробуй.
— Не курю.
Открылась дверь приемной. Вышел немецкий солдат и громко крикнул:
— Следующий!
Вслед за солдатом из приемной комнаты вышел молодой парень и, не оглядываясь, поспешил на улицу. Роднюк хотел поговорить с ним, но суровый взгляд старика остановил: здесь не место для разговоров.
Подошла очередь Роднюка. Он оказался в просторном кабинете. Проверив документы, фашист осмотрел его с головы до пят и на ломаном русском языке спросил:
— Что будет делат?
— Все могу делать, господин начальник, — ответил Роднюк.
— Нам нужен полиция, корош полиция…
— Хочу строить, господин начальник.
— Корошо. — Гитлеровец бросил взгляд на переводчика, стоявшего рядом. — На всякий случай возьмите этого типа на заметку, когда нужно будет, вызовем его, — скороговоркой сказал фашист.
В приемной переводчик записал Роднюка в книге учета рабочей силы: «Грищенко Григорий Петрович, родился в 1920 г. в деревне Бугень. При коммунистах был осужден. Два месяца назад под Киевом перешел на сторону германских войск. Направляется на восстановление моста».
Роднюку дали справку, в которой было указано, что он через два дня должен явиться на биржу труда.
На этом формальности были закончены, Роднюк направился к выходу. У двери его остановил полицейский:
— Направление на работу имеешь?
— Имею, имею, — ответил Роднюк. В этот момент к ним торопливо подошел старик и протянул полицейскому бумажку, выданную ему переводчиком.
— Мост будем строить, господин, — проговорил старик.
— Проходите! — крикнул полицейский.
Старик незаметно толкнул Роднюка в бок, и они вышли во двор биржи.
— Ты, молодой человек, я вижу, плохо знаешь порядки, — неожиданно для Роднюка сказал старик. — Сюда люди не сами пришли, их полицейские и солдаты пригнали…
Мимо проходил полицейский. Роднюк тотчас перевел разговор на другую тему.
— Будем, значит, восстанавливать мост, отец? Мне господин начальник обещал платить пятьдесят марок в день. Хороший заработок.
— Да, да, хороший, — поддакивал старик.
Когда прием закончился, четыре немецких солдата выстроили всех на улице и повели в лагерь.
За три дня работы на восстановлении моста Роднюк многое узнал — какими силами здесь располагают немцы, как организована система охраны моста и ближайших к нему подступов. Узнал он также, что фамилия старика Корбут, до оккупации он был на советской работе, потом участвовал в партизанской борьбе.
Прошло около недели. Дольше оставаться Роднюку смысла не было. Разведчик решил податься в полицию, о чем он и сообщил Корбуту. И вот Роднюк снова на бирже труда. Гитлеровец, выслушав партизана, лениво улыбнулся: