«…Раз, два, три, четыре, пять -
Он бежит к себе в кровать,
Под кроватью лис, лис -
Неприятнейший сюрприз» …
Попятившись, Волков вступил в один из сугробов и взревел от боли. Что-то пробило своими зубами сапог и теперь нещадно грызло ногу. Из соседнего сугроба со скрипучим лисиным смехом на комиссара вылетела пушистая тушка, отчего тот вновь оказался в снегу. Перед лицом Волкова яростно затрепались те же светящиеся глаза. Пригнувшись, он чудом увернулся от смертельного рывка, и что-то острое лишь оцарапало щёку. Тяжёлым ударом сапога скулящее существо было скинуто обратно в свой сугроб, но выстрелить Волков не успел.
«…Раз, два, три, четыре, пять -
Заяц с хаты убегать,
В небе реет филин, филин -
Звучит голос замогилен» …
Откуда-то сверху на него налетело что-то белое. Вновь прогремела гроза, и в синем электрическом всполохе Волков узнал очертания огромной птицы, терзающей когтями его руку. От боли ладонь разжалась, и пистолет затерялся где-то в ночи. Неизвестно откуда взявшийся снегопад залеплял глаза, мешал перевести дыхание. Свободной рукой комиссар, как следует, ударил рукоятью сабли по птичьей голове. В ответ существо попятилось, издавая вместо свирепого свиста, нечленораздельный русский мат. Размахнувшись, Волков опробовал отсечь голову монстру, но тот успел опомниться и ловко вывернулся из-под удара. Несколько раз встретился клинок с бритвенными когтями, высекая искры, прежде чем Валерию удалось широким выпадом уколоть филина во что-то напоминающее крыло.
«…Раз, два, три, четыре, пять -
Зайца смерть идёт искать,
А за смертью мишка, мишка -
Зайцу скоро будет крышка» …
Громадные лапы схватили Волкова за шею и спину. Через секунду его ноги не касались земли, а позвоночник трещал, не выдерживая ужасной нагрузки. В щёку било отвратительное дыхание с запахом пота и медовухи. Из последних сил Волков дернул головой и попал затылком по чему-то мягкому. Держащее его нечто взревело и швырнуло в растущую поблизости сосну. От удара в голове у Волкова загудело, из глаз брызнули искры. На комиссара посыпались мелкие ветви и хвоя. Ориентируясь лишь на звук ломящейся к нему гигантской туши, Волков кое-как отпрянул в сторону. Ствол сосны вновь затрясся, монструозный медведь в слепой ярости карябал верхними лапами его кору, силясь найти человеческую плоть. Волков полоснул зверя по спине, но удар соскочил и лишь разозлил его. Тем временем очнулся и белый филин. Беспрестанно отмахиваясь клинком, Волков медленно отступал от приближающихся существ, гнавших его к краю обрыва. Периодически сабля с лязгом отскакивала, наталкиваясь на твёрдые, как сталь, когти. Наконец, Волкову удалось, как следует, отразить атаку филина, сильно отбив его крыло в сторону. Воспользовавшись замешательством противника, комиссар вонзил саблю куда-то в район птичьей ноги. Незамедлительно последовавшая атака медведя так же достала Волкова. На его груди выступили четыре кровавые полосы. Обессиливший, Валерий всем телом навалился на медведя. В последний раз блеснула молния, и от звериной морды со звоном отлетел хищный глаз. Взревев, монстр бросился в заросли кустарника.
«…Счёт устала повторять!
Леса бог идёт искать!
Жертвенный несёт венец -
Зайчику придет конец!» …
Волков тяжело дышал, остановился, опершись на саблю. В свете вновь вынырнувшей из-за облаков луны он увидел перед собой человекоподобного оленя. Откуда-то из глубины его глаз разверзся огонь, и Волков почувствовал, как что-то горячее жалит его грудь. В глазах потемнело, и комиссар рухнул в обрыв. Прокатившись по пологой его стороне, собрав спиной пару камней, Волков без чувств распластался на дне. Снег под ним медленно таял, поглощая тёплую кровь. Он почти не чувствовал боли. Лишь усталость. Жутко хотелось спать. Ну вот и всё, подумал Волков, с наслаждением погружаясь в чёрное небытие.