Попрощавшись со стариком, Роберт покинул садовую скамью и, пройдя порядка шестидесяти метров, выглянул из-за угла коттеджа.
За время его разговора с мистером Траппом произошло важное и знаковое изменение: рядом с чёрным «Мерседесом» Прокурора штата появился ещё один — точно такой же. А сам Модильяни и ещё два солидных господина, отойдя в сторону от машин, о чём-то оживлённо беседовали между собой.
«Очередной странный и неприятный сюрприз образовался», — мысленно усмехнулся Роберт. — «Действительно, прибыли ребята из «параллельных» Контор. Тот, что повыше — господин Министр Полиции и Чрезвычайных ситуаций штата Новый Южный Уэльс. А низенький крепыш, и вовсе, даже страшно сказать — кто. Один из руководителей Australian Security Intelligence Organisation. То бишь, Агентства национальной безопасности Австралии. Маразм, что называется, матерел и крепчал…. Кем же миссис Эстель Трапп была при жизни? Чем конкретно занималась? И за что её — в самом конце 1998-го года — уволили из ЦРУ?
Глава четвёртая
Старт и Танго
Оживлённая беседа высокопоставленных чиновников, тем временем, перешла в другую фазу. То бишь, преобразовалась в жаркий спор и взаимные упрёки с элементами псевдо-вежливой ругани.
«Узкие ведомственные интересы, это понимать надо», — уважительно подумал Роберт. — «Да и очередные парламентские выборы уже не за горами. Все заметные и серьёзные политические игроки нынче осторожничают, дабы не допустить — в безалаберной спешке — глупых, досадных и фатальных ошибок, на которые так падка жёлтая австралийская пресса. Но и излишней слабины давать не стоит, себе дороже. Мол, нынче избиратель капризный пошёл: и жёстких силовых методов не приемлет, но и излишней мягкотелости не одобряет…».
Похоже, что Прокурору штата, не смотря на численное превосходство противника, удалось, всё же, одержать в споре победу. Впрочем, далеко не глобальную, а так — насквозь локальную и временную. Но, всё же. Победа, она и в Австралии — победа…
Питер Модильяни, невежливо сплюнув в сторону, развернулся на сто восемьдесят градусов и, опираясь ладонью правой руки на свою чёрную массивную трость, оглядел окрестности. Причём, не просто так оглядел, а очень внимательно и пристально, практически орлиным взором, не упуская из вида ни одного интересующего его объекта.
Оглядел, а после этого совершил ряд практических действий. Во-первых, он, вежливо прикоснувшись указательным пальцем левой руки к угольно-чёрной шляпе-котелку на голове, попрощался — тем самым — с юным инспектором Оуэном. Во-вторых, ткнул — тем же самым пальцем — в сторону своего чёрного «Мерседеса, подавая шофёру сигнал трогаться. В-третьих, нетерпеливо махнул рукой Роберту, мол: — «Нечего там отсвечивать, старший инспектор, неумело притворяясь среднестатистическим гражданским скромником. Срочно гребите сюда, недотёпа. Залезаем в авто и немедленно отъезжаем. Дела…».
Они сели и отъехали.
— Суки рваные, — презрительным голосом прокомментировал неприметный шофёр. — Лишь бы дело замять. Мол, высшие интересы давних союзнических отношений и всё такое прочее. Мол, все подобные дела надо решать в отдельном порядке. То бишь, в секретном и тайном — до полной невозможности…
— Молчать, — велел Модильяни. — Разговорчивый какой выискался. Безо всякой разумной меры…. Слушайте сюда, Моргенштерн. Да, мои уважаемые «параллельные» коллеги настаивали на том, чтобы Прокуратура штата не занималась бы смертью Эстель Трапп. Мол, не было никаких бумажных журавликов-оригами, и всё тут.
— Что же тогда было? — заинтересовался Роберт.
— Банальный несчастный случай. Пожилая женщина настраивала капкан на наглых садовых крыс, но не справилась с тугой пружиной, а потом, потеряв руку, истекла кровью. Бывает. А Министерство Полиции и Чрезвычайных ситуаций штата всё оформит должным образом, сделает соответствующее заявление для прессы и организует достойные похороны…. Зачем им это понадобилось? Служебная тайна. Наверное, не хотят, чтобы персона Эстель Трапп — даже после её смерти — привлекала к себе внимание. Вдруг, при проведении расследования всплывёт…э-э-э, что-нибудь неблаговидное и малосимпатичное? Их, кстати, можно понять….
— Но вы же не стали? То есть, не пошли этим мутным и скользким господам навстречу?
— Не пошёл, — тяжело вздохнув, признался Прокурор штата. — Почему? Извините, Моргенштерн, но это уже не вашего ума дело. То есть, высокая политика.