Сообщать подмастерью о том, что их с Рохлей перед выходом накормила от пуза милая служанка, Худук посчитал невежливым. Он благосклонно кивал, не очень вслушиваясь в отрывистую речь плюхнувшегося недалеко на задницу Бирюка и пробовал всего по чуть-чуть — всё-таки больше нужно оставить Рохле, молодому растущему троллю, который уже сейчас превосходил своего наставника — родителя в несколько раз. Звать же рыжего гоблин счёл лишним — обоняние у того было отменное. А вкусно приготовленную еду вообще способен почуять на приличном расстоянии. Вот и сейчас тролль вышел из состояния неподвижности и как-то очень поспешно развернулся всем телом в сторону, заинтересовавшую его. Крупные выразительные ноздри с весьма вместительными дырочками и сплюснутым кончиком вытворяли такие впечатляющие круговые движения, словно пытались оторваться и последовать к цели.
Подмастерье испуганно замер при приближении этой горы мышц, похрюкивающей от предвкушения, по имени Рохля, а его напарники, только собравшиеся стелить завтрак на одной из баррикадных телег, тоже настороженно приостановились. Но даже заводилы кузнецы не стали делать ничего лишнего, как то: хвататься за оружие, с криком бежать на помощь товарищу или совершать иные глупые поступки. Тем более рыжий, одной лапой подхватив свёрток с предусмотрительно разделёнными гоблином харчами, тут же ополовинил его прямо в пасть, не очень заботясь о разделении продуктов. Смачно захрумтел куриными ножками, что были ему словно ржаные сухарики к пиву. Довернул остатки еды в рот, тщательно вытряхнув крошки, аккуратно положил тряпку из-под еды на место, довольно улыбнулся, явив умиляющемуся Худуку к паре внушительных клыков комплект крепких квадратных зубов, рыгнул и… снова убыл на своё место дежурства.
Только после этого ремесленники отмерли, и сами принялись за неторопливое набивание животов, при этом нет-нет, да и косясь опасливо в сторону неподвижной грозной фигуры. Казалось, они только сейчас осознали нешуточную весомость «тёмных» (гоблин в этой ситуации без демонстрации своих скрытых талантов ощущал себя пока что довеском к крупному товарищу).
Бирюк отжал голову от плеч и слабеньким голосом протянул:
— Ну и грозен ваш…
— А то, — самодовольно отреагировал гоблин — любая констатация и превозношение мощи его воспитанника была для него, как бальзам на душу.
— А это… господин «тёмный»… вы того, извините, что спрашиваю… эти, как их, наёмники?..
Неожиданное косноязычие собеседника не смогло поколебать благостного настроения гоблина. Словосочетание «господин тёмный» действовало на него просто убойно, и этого человека (а именно люди иногда баловали его подобным наслаждением, ибо у «светлых» язык не повернётся назвать противника по цвету «господином», а у самих «тёмных», где каждый числил себя самым-самым исключительным, это было не принято) он готов был носить на руках. Ну, это так, образно говоря, а на практике мог простить многое, даже дефиле в грязных сапогах на его территории. Примерно так, как сейчас, когда приставучий собеседник несёт околесицу, не очень интересную самому гоблину. Ничего, пусть пошутит, ему можно. Пока. Авось ляпнет ещё что-нибудь… важное… в копилку немаленького самомнения «тёмного».
— Ага, — лениво ответил Худук.
Бирюк несколько раз дёрнул головой как бы утвердительно, зачарованно глядя на подвижные, покрытые коротким тёмным волосом уши гоблина. Поймал прищуренный нехороший взгляд «тёмного» и торопливо зачастил:
— А то мы смотрим, у Старика поселились такие… интересные люди… Даже эльф…
Худук недовольно фыркнул. Ладно уж, подмастерье причислил их компанию к племени людей, реально же кроме Ройчи к нему не относящихся, но уж обозвать эльфа «интересным» — это уж слишком!
— …Ну, думаем, крепок наш Старик — раз может нанять «светлых» и «тёмных»…
— Что за Старик? — раздражённо спросил гоблин, пропустив мимо ушей тот факт, что их, оказывается, кто-то нанял. Без радостного звона в кармане и без его ведома?!
— Ну так?.. — опешил собеседник. — Вы же под его крышей живёте…
Гоблин озадаченно воздел брови. Как-то у него всё перемешалось в голове, ибо он никак не мог понять, о чём разговор. Почему-то слово «крыша» ассоциировалась у него сейчас с покровительством. Но — будучи-таки сообразительным малым — он наконец-то уяснил, что слово было отнюдь не фигурально по значению, и просто-напросто имелся ввиду постоялый двор, в котором они сейчас жили.