Ройчи уже почти догнал их, заходящих за поворот, когда раздалось несколько характерных хлопков, и наёмник вдруг резко сместился в сторону.
Листочек и Стил обеспокоенно оглянулись. Оливия же не обратила внимания на этот момент, погружённая в мрачные мысли, так не характерные для неё, отчего чистое чело избороздили непривычные морщинки.
— Хорошо стреляют, — криво ухмыльнулся Ройчи, сбавив ход и походя к ним.
— А ты ещё жалеешь их, — сердито произнёс эльф.
Фраза прозвучала двусмысленно, тем не менее, он понял по хмыканью егеря, что тот воспринял слова высокорождённого как шутку с долей правды. Тот был восхищён наёмником, а это говорило о том, что Ройчи продемонстрировал то, на что способен. Ведь не просто так он с группой деморализованных и потерявших всякую надежду на достойный уход, бывших пленных солдат восточного предела, умудрился пробраться к северным воротам, захватить их каким-то образом, вызвать помощь гвардейцев и удерживать позицию, пока те не подошли. Это подвиг! При этом из егерей (насколько помнил эльф, их было одиннадцать) выжило двое, один из которых, сержант, был условно живым. Листочек был бы не против послушать как-нибудь эту историю.
— Если б они поступили иначе, я бы в них разочаровался, — непонятно ответил тот, беря под уздцы коня и прибавляя скорости в их движении. — Я ожидал этого, — пояснил. — Трусливые в прямом столкновении, и бьющие из-за угла в спину. Главное, что вы успели уйти из зоны обстрела.
На самом деле Листочек не сомневался, что человек до конца контролировал ситуацию. Подставленная под болт спина — либо отвлекающий манёвр, либо следствие небрежения противником, либо кураж, либо очередной выплеск адреналина.
— Но поторопиться стоит — скоро они наберутся храбрости, а спускать такое унижение «ночные», чувствующие себя хозяевами положения, вряд ли станут. Тем более, что есть наверняка те, кто спросит, что же они сделали, чтобы восстановить «справедливость», — в голосе наёмника послышалась издёвка. — Трусость у них не в почёте. Поэтому надо отрываться, а то они могут сесть нам на хвост, и, подкопив по пути силёнок, станут наглеть, что при всём при том, что мы их не боимся, но останавливаться позволить себе не можем. Либо ищем альтернативный путь — уходим в сторону, путаем преследователей, в надежде, что этот район — не их вотчина, они всего лишь, так сказать, гости, и не знают каждый закуток, и ищем место, где можем пересидеть всплеск внимания. — Он помолчал несколько мгновений и со вздохом добавил. — Лично мне нравится больше первый вариант, но, боюсь, что нам не дадут его реализовать.
Листочек не стал уточнять, как можно «путать следы» среди каменных и деревянных коробок, дабы не прослыть консервативным, отсталым высокрождённым, разбирающимся только в листочка, почках и цветочках. Остальные тоже были сосредоточены на движении — усталость от практически бессонной ночи (у наёмников точно) давала о себе знать. Оливия наконец осознала, что не стоит всем встречным демонстрировать свою привлекательность — это не дворец, не особняк кого-нибудь из знати, и набросила на голову капюшон.
В этом она вся: может подкрасться и одарить таким многообещающим поцелуем, что у невозмутимого эльфа щёки будут алеть, а может отвергнуть элементарную помощь, вдруг вспомнив, что она — амазонка, то есть существо, ни в чём не уступающее мужчине (а то и превосходящее!). Впрочем, даже во втором случае она не теряла своего обаяния и симпатичности.
Судьба внесла свои коррективы в принятие решения: свернув в неширокий проулок и пропетляв по нему сколько-то сот локтей, они обнаружили баррикаду из различной мебели, и поспешно отпрянули назад.
Листочек, последовав примеру Ройчи, выглянул осторожно и стал изучать неожиданное препятствие. Сама по себе баррикада была не очень сложна — для любого двуногого перескочит её — на раз-два, Но вокруг неё, как было видно, бродило около десятка солдат, проверять принадлежность которых не было никакого желания. И вообще, от агробарских солдат эльф подустал: уж очень активно они друг на друга набрасываются: пехота на кавалерию, стража на гвардию, воины владетелей друг на друга. Такое ощущение, что их стравливают между собой… Да и коня с тяжело раненым вряд ли проведёшь через такое препятствие. А в окнах домов, выходящих на проулок, наверняка сидят арбалетчики и лучники.
— Тупик, — вторя мыслям высокорождённого, — буркнул Ройчи.
— Может попытаемся договориться, — внесла предложение бледная Оливия — возвращение назад по проулку её отнюдь не вдохновляло.
— Ты узнала их? — довольно равнодушно уточнил человек, тоже оглядываясь назад на пройдённый путь.
— Вроде чья-то гвардия, — произнесла неуверенно. — Но точно не наша, — Ройчи перевёл взгляд на неё. — Те воины, что не ушли с отцом, остались в особняке, который находится в противоположной стороне, — объяснила.
Мужчина с интересом посмотрел на неё.
— И много их?
— Кого? Тех, что остались, или тех, что ушли?
— Оставшихся, — терпеливо уточнил мужчина.
— Полагаю, что пара десятков. Зачем больше на охрану пустующего дома? Просто территория большая, сад, озерцо…
— М-да, маловато. Не факт, что эти солдаты, — сказал, снова выглядывая, — являются теми, за кого себя выдают. Доверие к костру сохраняется до первого пожара, — неожиданно ввернул. — А если у каждого встречного за пазухой камень, то лучше сразу стать строителем дорог, нежели миротворцем, — повернулся к ним. — Возвращаемся, пока наши «друзья» из «ночных» не заблокировали нас здесь, — увидев отчаянный вздох девушки, улыбнулся. — Оливия, — сделал строгое лицо, — не забывайте, что вы слеплены из иного теста, нежели простые домохозяйки! У вас железные нервы, двужильное тело и непробиваемая голова, ведь вы стали на ратный путь, по ошибке истоптанный хиляками мужчинами. — Она сердито глянула на него, но пока промолчала. — Хотелось бы добавить к вышесказанному такую банальность: вы, будучи амазонкой, должны стойко переносить тяготы и невзгоды на пути к славе. Но считаю это чересчур жестоким, ибо такую приятную девушку, как вы, нужно посадить в укромном месте в кадку вместо цветка и поливать словами, воспевающими красоту…
Оливия изумлённо изогнула бровь, не в силах определить — действительно ли это над ней издеваются или это такой изощрённый комплимент, который ей едва ли нужен.
— К чему всё это? — всё-таки не выдержала и спросила, вместо спланированного чуть раннее гордого и независимого вида.
— Да так, — пожал плечами наёмник, подмигнул укоризненно глядящему эльфу. — Просто язык зачесался, вот я и потёр его о зубы. А так ничего существенного.
Девушка мгновенно вскипела — терпение по нынешним временам — очень редкая монета.
— А вам не говорили, господин наёмник, что вы — невоспитанный хам?!
— А хамы бывают воспитанные? Отчего же, говорили, и не раз, — он лучезарно улыбнулся ей. — Прошу простить, ваша милость, мой несносный язык, — церемонно поклонился, и миролюбиво продолжил. — Тут недалеко совсем я видел подходящую калитку, которой, думаю, нам стоит воспользоваться, пока сюда не нагрянули заинтересованные любители лёгкой наживы и мигрени в отрубленной голове.
Стил, отправленный назад на разведку, примчался запыхавшись и подтвердил опасения наёмника: по проулку очень уверенно шло около десятка вооружённых людей, среди которых были замечены и знакомые лица. А перед ними в паре шагов двигалось несколько коренастых, неплохо экипированных бойцов, очень уж напоминающих орков. И вот это уже было серьёзно, ибо «тёмные» — это не те противники, которые будут отступать… без веской причины. Тем более на глазах у людей.
В общем, глазастый Ройчи оказался прав, и они двинулись хитросплетением дорожек и тропинок внутренних двориков, благо они не заканчивались глухими стенами и тупиками. Но это не значит, что их путь с конём и раненым был прост.
И вот в какой-то момент, в каком-то саду им навстречу попался Руар, какой-то чиновник не самого высокого ранга, мужчина под тридцать и хозяин ближайшего дома. Естественно, он узнал Оливию… и тут же предложил помощь. А у них просто не оказалось сил, чтобы отказаться. Вот таким образом они и оказались в уютном семейном гнёздышке одних из бесконечного множества семейств РоДизайши.