Пользуясь материалом, искусственно и ошибочно названным «готским», исследователи до крайности расширяли понятие готской культуры. Только потому, что на Пастерском городище были найдены лучевые фибулы, Т. Арне отнес его к готским городам. Наличие старых скифских элементов в псевдоготском искусстве тот же Арне объяснял тем, что готы, оказавшись в Причерноморье, занялись раскопками скифских курганов и таким путем восприняли некоторые элементы скифского стиля[95].
Новый материал, говорящий на первый взгляд в пользу готской теории, дали раскопки Н.И. Репникова и Н.Е. Макаренко в Южном Крыму[96].
В могилах VI–VII вв., принадлежавших исторически известным крымским готам, были найдены в числе прочих своеобразных вещей и лучевые фибулы, близкие к приднепровским и западноевропейским. Казалось, готское происхождение украшений этого типа не подлежало сомнению. К признанию их готскими склонялся и Л. Нидерле[97].
Опираясь на богатство и сложную технику изготовления предметов «готской» индустрии, М.И. Ростовцев в своем синтетическом историко-археологическом обзоре Среднего Приднепровья отвел очень важное место готам, считая их приход на юг таким же крупным культурным событием, каким норманнисты считают варяжское завоевание Руси, и связывая с готами расцвет Приднепровья в IV–V вв[98].
Как видим, вопрос о происхождении русского ремесла упирается в готскую проблему, без разрешения которой невозможно проследить корни ремесла Киевской Руси глубже VIII–IX вв. Все более ранние вещи давно уже объявлены готскими, и их изучение велось в связи с меровингским, а не русским мастерством.
Против пангерманских воззрений выступил В.И. Равдоникас в статье о готской проблеме[99]. К сожалению автор, увлеченный широким социологическом полотном, нарисованным им не без отваги, совершенно не коснулся конкретного археологического материала, который при явной недоброкачественности письменных источников, вроде Иордана, должен быть основным.
Хотя рассмотрение готской проблемы и не должно бы, казалось входить в круг вопросов, связанных с историей русского ремесла, но мне придется остановиться на целом ряде предметов, ошибочно связываемых с готами, без изучения которых предыстория приднепровского ремесла не может быть понятна. А это обязывает к рассмотрению готской легенды.
Как лучевые фибулы, так, в особенности, эмали мощинского типа до сих пор не получили еще четкого хронологического определения. Учитывая всю трудность датировки вещей «эпохи переселения народов», мы не можем не поражаться разнообразию определений времени названных украшений. Так, например, И.И. Толстой и Н.П. Кондаков относят эмали мощинского типа к III–IV вв. н. э.[100] Л. Нидерле датирует их VI–VII вв.[101] А.А. Спицын в специальном исследовании относит их к VI–VIII вв., причем более склоняется к последнему позднему пределу этой даты[102]. Гакман растягивает дату выемчатых эмалей до IX в.[103]
Для внесения ясности в запутанный вопрос об эмалях и лучевых фибулах необходима строгая типология каждой категории вещей, картографирование каждого типа, построение эволюционных рядов и датировка их. Предваряя доказательства, отмечу некоторые выводы: сопоставление карты распространения определенного типа вещей с эмалью с картой распространения определенного типа лучевых фибул позволяет уже сделать вывод, что основная масса и тех и других предметов встречена на одной и той же территории — в Среднем Приднепровье (рис. 3 и 4).
Рис. 3. Распространение предметов с выемчатой эмалью днепровского типа.
Рис. 4. Распространение лучевых (пальчатых) фибул днепровского типа.
1 — ареал лучевых фибул VI–VII вв.; 2 — ареал антропоморфных фибул VII–VIII вв.; 3 — ареал вещей антского типа VI–VII вв.; 4 — городища.
Попытки установить корреляцию лучевых фибул и прорезных фибул с выемчатой эмалью в различных комплексах (клады, погребения, могильники) дали отрицательные результаты, вещи с эмалью ни разу не найдены вместе с лучевыми фибулами. Поскольку обе категории вещей являются массовыми и были распространены в одном районе, отсутствие совместной встречаемости их можно объяснить только хронологическим различием. Как я попытаюсь доказать ниже, лучевые фибулы сменяют более ранние фибулы с эмалью. Непонятная для единой «готской» культуры двойственность вещей одного назначения (фибулы), выражающаяся в различии стиля, различии техники и материала, получает хронологическое объяснение.
95
96
99
100