Примерно в VI в. боспорская схема лучевой фибулы с птичьими головами осложняется мотивом человека со змеями по бокам (рис. 7). Голова человека сделана очень схематично; намечены циркулем глаза, острием проведен рот. Змеи покрыты поперечными насечками, пасти у них сделаны реалистически. К VI–VII вв. нужно отнести клад из Мартыновки на Роси (на юг от Киева), хранящийся в Киевском государственном музее и частично в Британском музее в Лондоне[168].
Клад, найденный вместе с византийскими вещами середины VI в., состоит из 4 человеческих и 4 лошадиных фигур с отверстиями для нашивания или набивания на что-либо. Все фигуры отлиты из серебра по восковым моделям и частично позолочены (грива у коней, волосы). Внешняя сторона фигур рельефная, оборотная — вогнутая. Несомненно, что вещи не имели самостоятельного значения, их, очевидно, накрепляли на какой-то связывающий их фон (рис. 10).
Рис. 10. Мартыновский клад VI в. (Киевщина).
Кони сильно стилизованы, чувствуется некоторая связь с сарматским искусством, только головы переданы с натуралистическими подробностями (зубы и нижняя губа). Гривы превращены в геометрический орнамент и позолочены. Особенно интересны человеческие фигуры. Изображен усатый, безбородый мужчина с длинными волосами; руки положены на бедра, ноги расставлены; высота фигуры около 10 см. Мужчина одет в рубаху с длинными рукавами и длинные штаны до щиколоток. На груди — широкая вышитая вставка, обозначенная решетчатой штриховкой. Вышивка доходит до пояса. Волосы, вышивка на груди и рукавах подчеркнуты позолотой. Радиальная штриховка волос напоминает антропоморфную фибулу VIII в. с хутора Блажки. Подобный тип изображения не одинок: в б. Чигиринском уезде близ Днепра найдена подвеска, где внутри круга заключена совершенно такая же фигура мужчины с длинными волосами и широкой вышитой вставкой на груди[169]. Рубаха с широкой вышитой вставкой является характерной для населения Приднепровья на протяжении нескольких столетий. Для эпохи Киевской Руси мы располагаем изображениями на серебряных браслетах XII в.; на одном из них, найденном в Киеве, изображен гусляр в колпаке и рубахе с широкой вышитой вставкой[170]. На браслете из тверского клада киевского изготовления изображен бегущий мужчина в рубахе с такой же вставкой[171]. В этнографическом материале такие рубахи с широкими вышивками во всю грудь до пояса обычны на Украине, в южной Белоруссии и на Десне[172]. Фигуры мужчин с конями (обычные в позднейших русских народных вышивках) из Мартыновского клада следует считать выдающимся произведением художественного ремесла полян VI–VII вв. В эту эпоху изображения человеческого лица все чаще встречаются на приднепровских изделиях. Любопытны две фибулы с небольшими головками бородатых мужчин с волосами, стриженными под скобку. Одна из них из Пастерского городища, другая — из с. Степанцы близ Канева[173]. Обе фибулы очень сходны между собой. У мужских голов совершенно русский, крестьянский тип лица. Лица сделаны более тонко и умело, чем на фигурах Мартыновского клада (рис. 11).
Рис. 11. Фибулы с изображением человеческих голов из окрестностей Киева.
В ряд с перечисленными памятниками можно поставить великолепную литую пряжку VI–VII вв. с крупной мужской головой[174]. Волосы подстрижены так же, как на изображениях на фибулах, широкий нос хорошо моделирован, умело сделаны глаза, губы. Лицо окаймлено небольшой курчавой бородкой, усы свисают вниз. Мастер, лепивший восковую модель, несомненно, обладал хорошим художественным чутьем и уменьем.
Особенно полно художественные вкусы Полянских мастеров проявились в поздних типах фибул VII–VIII вв. Центральное место и здесь занимает антропоморфная фигура с лицом человека и птичьими или звериными головами вместо рук. Лица сделаны довольно реалистично; гравировкой обозначены волосы, борода. Звери, птицы и змеи сильно стилизованы. Очень изящны изображения уток на фибуле с хутора Блажки близ Бельского городища на Полтавщине[175]. Хорошо переданы округлые головы и мягкие, волнистые очертания спин. Любопытны силуэты петухов на фибуле из Пастерского городища[176].
Сюжеты сложных композиций на фибулах, отражающие мифологические представления древних славян, восходят, как это доказал Д.Н. Эдинг, к скифским изображениям[177].
168
169
170
173
Фибулы хранятся в Киевском гос. историческом музее. Фотографии их любезно присланы мне С.В. Коршенко; пользуюсь случаем принести ему глубокую благодарность как за эти фотографии, так и за фото Мартыновского клада.
175
177