– Случись оно – что с нами со всеми будет? С людьми, с землями… с погодой… с… Империей?
– Не знаю. Считается, что ничего уже не будет, все пропадем. Каким способом и как именно пропадем – не ведаю, но здесь я богам верю: дружно предупреждают. А что, Бенги, почему спросил?
– Эх, Ваше Величество, если бы я сам понимал. Странно мне: действуем, суетимся, мыслим, подписываем бумаги – и вдруг!.. И не нужны уж никакие бумаги, и бумаг уж нет, как таковых! Зачем богам наша суета, зачем мы все сдались Матушке-Земле?
– И руки опускаются, да? Не трепещи, не сержусь, у самого такие же мысли. Я вот что считаю, Бенги, словно сам себе отвечаю на свой вопрос… Сколько бы ни осталось мне, как императору, править – я действую так, словно бы у меня тысяча лет здоровья и молодости впереди! Знаю, что не доживу до полного присоединения северного побережья, а изучаю карты, подбираю будущих наместников, выделяю деньги на строительство будущих дорог… Не спеша, без надрыва. Ибо жизнь закончится для меня, но не для людей, далеких от меня и близких ко мне… Казалось бы – какая мне разница, там, у богов за пазухой? Они ведь не выпустят меня посмотреть – как оно здесь? Но – строю, предугадываю, надеюсь, мечтаю – ибо человек. То же и с концом света: все мы должны жить и действовать так, словно бы впереди целая вечность трудов, любви, войн и развлечений – у меня, у тебя, у наших жен, у наших детей и внуков, у наших подданных и соседей. И только тогда мы сумеем прожить свою жизнь как люди, и умереть как боги.
– Гм… Боги бессмертны, Ваше Величество.
– Но не перед Моревом, Бенги.
Глава 7
Долог, очень долог путь от западного имперского пограничного города Бая до имперской столицы Океания, однако, обратный путь послы вольных городов – Имар из Суруги и Мисико из Лофу – решили сделать чуточку короче, ибо никто в столице не воспрепятствовал им проложить его так, как захотелось гостям. Нет никаких тайн в этих местностях, нет крамолы и умысла в их намерениях – пусть себе едут. За безопасность первого пути как бы хозяева в ответе, решили отклониться и попробовать свое – гостю все права и последствия. Продовольствие, вода, ночлег – все что угодно для уважаемых путников, принятых в столице самим императором: реки чисты и полноводны, дороги в превосходном состоянии, постоялые дворы всегда рады многочисленным гостям… Повелители уделов, через чьи земли выпало проезжать посольскому каравану, как правило, люди гордые и воинственные, но если не нарушать их прав, не задевать самолюбие, не ввязываться в пустые ссоры – достаточно золотые посольские пайзы показывать при малейшем намеке на недоразумения – неприятностей с ними не будет, ибо имперские дороги, по которым предстоит возвращаться домой объединенному посольству двух городов, принадлежат государю и империи, но никак не местным владыкам. Если вы следуете имперской дорогой – всякое покушение на ваши права, ваше имущество и вашу жизнь будет немедленно и бесповоротно приравнено к злоумыслу на империю. Все удельные властители это знают и очень редко нарушают, ибо тяжек гнев императора и бестрепетна карающая длань его. Иное дело, что приказывать демонам и зверям, коих полно в лесах и пустошах имперских, человеческие власти пока еще не в силах, поэтому путникам самим придется поберечься против них. Ну и разбойники…
– Пошаливают?
– Да, как вам сказать, судари послы… Вам лучше бы о таких вещах поговорить с начальниками поглавнее меня… Но от себя замечу, что для хорошо вооруженных отрядов, для рыцарских дружин – сия напасть столь же малосущественна, как небольшая стайка мух: досадить могут – повредить не могут. Но… ваших сил – в достатке ли будет для столь маловероятных событий? Либо вам лучше нанять против всех разбойных шаек хорошую охрану? У меня как раз есть знакомый, бывший гвардейский сотник, очень опытный воитель и люди у него под стать… Который за вполне умеренную плату…
– О, нет, нет, нет, благодарю покорно, сударь Свари, мы оба вас благодарим, но у нас есть своя собственная охрана, более надежной мы не искали и не собираемся искать. Тем не менее, мы, с почтенным Имаром из Суруги, очень ценим ваши советы и готовность нам помочь. Как вы отнесетесь вот к этому скромному подарку?
– Отличный кошель, очень красивый, изрядно изузоренный… Хорош бисер! Морской? Но ведь предмет сей, вероятно, не пуст, если судить по тяжести его?
– Откройте, сударь Свари, и проверьте: он ваш отныне.
– Ах, благодарю… Но… с превеликой болью сердечной вынужден отказаться от столь казистого дара… У нас в посольском приказе такие, знаете ли… чудища из соседнего… гм… приказа тайно доглядывают за нами – на кол немедленно подсадят, плаху никакими слезами не вымолишь. Увы, нет. Знаю, видел вашу охрану: это девицы-ратницы, да? Ну, что ж, помогай вам боги! Э-э… Поймите, уважаемые судари Имар и Мисико, никто не против даров и хороших взаимоотношений, но если суждено нам с вами и дальше в знакомстве быть – тогда и посмотрим, тогда и освоимся. Счастливого вам пути, ровной дороги и безоблачных небес!