Вот почему я думаю о Губине с тревогой и надеждой.
В моих записных книжках имеется о нем единственное упоминание.
СОЛО НА УНДЕРВУДЕ
Володя Губин - человек не светский.
- До чего красивые жены у моих приятелей. - говорит он, - это фантастика! У Бахтина - красавица! У Ефимова - красавица! А у Довлатова. Ну такая красавица.. Таких даже в метро не часто встретишь!..
Губин рассказывает о себе:
- Да, я не появляюсь в издательствах. Это бесполезно.
Но я пишу. Пишу ночами, И достигаю таких вершин, о которых не мечтал!..
Повторяю, я хотел бы этому верить. Но в сумеречные озарения поверить трудно. Ночь - опасное время. Во мраке так легко потерять ориентиры.
Судьба Губина - еще одно преступление наших литературных вохровцев...
Марамзин сейчас человек известный, живет в Париже, редактирует "Эхо".
Когда мы познакомились, он уже был знаменитым скандалистом. Смелый, талантливый и расчетливый, Марамзин, я уверен, давно шел к намеченной цели.
Его замечательную, несколько манерную прозу украшают внезапные оазисы ясности и чистоты:
"Я свободы не прошу. Зачем мне свобода? Более того, у меня она, кажется, есть... "
Замечу, что это написано до эмиграции.
В его характере с последовательной непоследовательностью уживались безграничная ортодоксия и широчайшая терпимость. Его безапелляционные жесты - раздражали.
Затрудняла общение и склонность к мордобою.
После одной кулачной истории я держался от Марамзина на расстоянии...
О Ефимове писать трудно. Игорь многое предпринял, чтобы затруднить всякие разговоры о себе.
Попытки рассказать о нем уводят в сторону казенной характеристики:
"Честен, принципиален, морально устойчив.,, Пользуется авторитетом... "
СОЛО НА УНДЕРВУДЕ
Шли выборы правления Союза. (Союза писателей, разумеется. ) Голосовали по спискам.
Неугодную кандидатуру следовало вычеркнуть.
В коридоре Ефимов повстречал Минчковского.
Обдав Игоря винными парами, тот задорно произнес:
"Идем голосовать! "
Пунктуальный Ефимов уточнил:
"Идем вычеркивать друг друга... "
Ефимов - человек не слишком откровенный.
Книги и даже рукописи не отражают полностью его характера.
Я хотел бы написать; это человек сложный...
Сложный, так не пиши. А то, знаете, в переводных романах делаются иногда беспомощные сноски:
"В оригинале - непереводимая игра слов... "
Я думаю, Ефимов - самый многообещающий человек в Ленинграде.
Если не считать Бродского...
РЫЖИЙ
Среди моих знакомых преобладали неординарные личности. Главным образом, дерзкие начинающие писатели, бунтующие художники и революционные музыканты.
Даже на этом мятежном фоне Бродский резко выделялся...
Нильс Бор говорил:
"Истины бывают ясные и глубокие, Ясной истине противостоит ложь. Глубокой истине противостоит другая истина, не менее глубокая... "
Мои друзья были одержимы ясными истинами.
Мы говорили о свободе творчества, о праве на информацию, об уважении к человеческому достоинству.
Нами владел скептицизм по отношению к государству.
Мы были стихийными, физиологическими атеистами.
Так уж нас воспитали. Если мы и говорили о Боге, то в состоянии позы, кокетства, демарша.
Идея Бога казалась нам знаком особой творческой притязательности. Наиболее высокой по классу эмблемой художественного изобилия. Бог становился чем-то вроде положительного литературного героя...
Бродского волновали глубокие истины. Понятие души в его литературном и жизненном обиходе было решающим, центральным. Будни нашего государства воспринимались им как умирание покинутого душой тела. Или - как апатия сонного мира, где бодрствует только поэзия...
Рядом с Бродским другие молодые нонконформисты казались людьми иной профессии.
Бродский создал неслыханную модель поведения.
Он жил не в пролетарском государстве, а в монастыре собственного духа.
Он не боролся с режимом. Он его не замечал.
И даже нетвердо знал о его существовании, Его неосведомленность в области советской жизни казалась притворной. Например, он был уверен, что Дзержинский - жив. И что "Коминтерн" - название музыкального ансамбля.
Он не узнавал членов Политбюро ЦК. Когда на фасаде его дома укрепили шестиметровый портрет Мжаванадзе, Бродский сказал:
- Кто это? Похож на Уильяма Блэйка...
Своим поведением Бродский нарушал какую-то чрезвычайно важную установку. И его сослали в Архангельскую губернию.
Советская власть - обидчивая дама. Худо тому, кто ее оскорбляет. Но гораздо хуже тому, кто ее игнорирует...
Наверное, я мог бы вспомнить об этих людях что-то плохое. Однако делать этого принципиально не желаю. Не хочу быть объективным. Я люблю моих товарищей...
"Горожане" отнеслись ко мне благосклонно. Желая вернуть литературе черты изящной словесности, они настойчиво акцентировали языковые приемы. Даже строгий Ефимов баловался всяческой орнаменталистикой.
Борис Бахтин провозглашал:
"Не пиши ты эпохами и катаклизмами! Не пиши ты страстями и локомотивами! А пиши ты, дурень, буквами - А, Б, В... "
Я был единодушно принят в содружество "Горожане".
Но тут сказалась характерная черта моей биографии - умение поспевать лишь к шапочному разбору. Стоит мне приобрести что-нибудь в кредит, и эту штуку тотчас же уценивают. А я потом два года расплачиваюсь.
С лагерной темой опоздал года на два.
В общем, пригласив меня, содружество немеденно распалось. Отделился Ефимов. Он покончил с литературными упражнениями и написал традиционный роман "Зрелища". Без него группа теряла солидность.
Ведь он был единственным членом Союза писателей...
Короче, многие даже не знают, что я был пятым "горожанином",
РЯДОМ С ГЕЙНЕ
Мои сочинения передавались из рук в руки. Так я познакомился с Битовым, Майей Данини, Ридом Грачевым, Воскобойниковым, Леоновым; Арро... Все эти люди отнеслись ко мне доброжелательно. Из литераторов старшего поколения рассказами заинтересовались Мегтор, Гор, Бакинский, Классик нашей литературы Гранин тоже их прочел.