– Бруно, отойди… Не смей, мальчишка! Немедля убери нож! Хочешь разделить ее незавидную участь?
– Но они убьют ее, отец! Убьют ни за что! Она не ведьма!
– Немедленно откройте или мы сломаем двери!
– Отец, пусти! Пусти меня! Нет!
Они пришли за мной. Отодвинув занавеску, я вижу тени, надвинутые на лбы черные капюшоны, свет факелов. Неужели конец? Неужели я погибну – вот так, только начав жить?
Зеркало. Нужно спрятать зеркало. Вот сюда, в стол под трюмо. Где мои карты? Как руки дрожат, мне страшно… Выберу три карты. Раз, два, три… Теперь смешаю. Готово. Это лучше любых замков. Они не откроют ящик, пока не выложат этот аркан. А взломают ящик силой – так и найдут внутри только осколки. Если суждено, пусть тайна зеркала умрет вместе со мной. Я не позволю им забрать Бруно, моего бедного Бруно…
Тяжелый удар сотрясает дом – видимо, они все-таки выбили входную дверь. Слышу топот тяжелых ног, крики. Дверь моей комнаты распахивается, и в проеме появляются в точности такие лица, какие и ожидаешь увидеть в такую минуту: разгоряченные, исступленные, полные сознания собственной правоты, примитивной животной ненависти и одновременно страха – все-таки ведьму пришли брать. Ну как превратит во что или порчу наведет? Не бойтесь, глупые. В жизни никому не пожелала зла и даже сейчас вам его не желаю. Знаю, что не виноваты. Вам приказали – вы и делаете. «Я не буду сопротивляться и пойду с вами сама», – хочу сказать я, но не успеваю, потому что они уже здесь. С криком и хохотом грубо хватают меня, стараясь сделать побольнее. Тело реагирует само – дергается в жалкой попытке освободиться. Тут же в ответ на это кто-то сильно бьет меня в лицо и сразу после этого еще сильнее по затылку. Темнота, накатывающая после второго удара, милосердно прерывает дикую боль от первого. «Приняли голубушку», – слышу я чей-то удовлетворенный басок, прежде чем окончательно проваливаюсь в бездонный черный колодец…
(За тринадцать лет до начала описываемых событий…)
Кровати отодвинули ближе к стенам. Постелили на пол покрывала. Уселись в тесный круг, зажгли свечу. Притихли.
– Не стоит нам тут сидеть, – прошептал Валёк. Поежился. – А если вожатые застукают? Опять ор поднимут: «Вон из палаты девочек! За день не натрепались? Чем вы тут занимаетесь, а?»
– Не застукают, – буркнул Борька. – Перестань трястись. Им не до этого. Заняты… Я видел – в тихий час Гриша с Сан Санычем ходили за территорию. Вернулись с пакетами, пакеты звенели. Какой вывод? Все вожатые сейчас тихо пьянствуют. Им не до нас.
– А как же наша Лена? – недоверчиво спросила Вера. – Мне кажется, она не пьет…
Боря усмехнулся:
– Точно, не пьет. Лена на лодочной пристани, с физруком целуется.
– Да ну-у-у? – Вера хихикнула, украдкой покосилась на Лешу, покраснела и порадовалась, что в темноте этого никто не увидит.
– Можете сходить проверить. Я их с балкона полчаса назад видел… А потом в лес гулять пошли…
– Да ты просто Шерлок Холмс, приятель! Мегагигасупермозг! – Леша в шутку потрепал Борьку по голове; тот недовольно вывернулся и огрызнулся:
– В отличие от некоторых я просто использую голову по назначению.
– Ладно-ладно, не кипятись, – Леша примирительно поднял руки. Незаметно переместился чуть ближе к Вере. – Ну тогда… Кто начнет? Только давайте рассказывать по-настоящему страшные истории, а не фигню для детсадовцев про летающую Черную руку.
– Я, – Катя затрясла рукой, словно прося вызвать ее первой к доске. – Я начну. Знаю одну клевую страшилку. Короче, слушайте… Была тут девочка одна. Двадцать лет назад или тридцать, не знаю. Вот. Пионерка. Давно, короче. Влюбилась в мальчика из старшего отряда. Другого пионера. Это самое. А он ее не любил. Вообще. Короче, она так страдала, что взяла и повесилась в пятом корпусе. Закрытом. Вот. С тех пор туда никого не селят. Потому что дух. Это самое. Там бродит ее дух и ищет своего любимого. И статуя пионерки без башки, которая в гнилом пруду, короче, тоже оживает по ночам. Вот.
– Не страшно, – сказал Борька. – В пятый корпус никого не селят, потому что он закрыт на ремонт. Никаких духов там нет.
– Короче, ты просто зануда, – огрызнулась Катя и взобралась на кровать, подальше от всех. – Тогда рассказывайте сами!
– А мне страшно, – пробормотал Валёк. – Я лучше пойду…
Встал, опасливо оглядываясь, поддернул пижамные штаны, отворил дверь палаты и тихо прикрыл за собой.
– Теперь давайте я. – Вера поерзала на месте, устраиваясь поудобнее. – Есть такая легенда о Пиковой даме…